, другой связывал командира с его пушками. Радист доложил капитану:
— Идут тремя эшелонами. Прошли ближние к нам города. Через восемь минут будут заходить на цель.
— Что ж, — милости просим!
По второму телефону капитан передал приказ приготовиться.
Корж вынул из кармана ракетницу, взятую у Оливареса, зарядил его же патроном.
В стороне послышался гул идущих самолетов.
— Ого! — воскликнул артиллерист, прислушавшись. — «Юнкерсы», пикирующие. Хотят бить наверняка. Добро-о!.. Давайте ракету!
Темное небо прочертил коротенький неяркий след. В высшей своей точке он вспыхнул, рассыпав искры, и медленно опустился к земле…
Немецкие летчики выкинули световые ракеты. Они почти недвижно повисли в воздухе, заливая местность ослепительным мертвенным светом.
Земля дрогнула от первого тяжелого взрыва. За ним последовал второй, третий…
Корж прокричал на ухо Грачеву:
— Жалко болотных жителей. Фашистские ассы весь лягушатник наизнанку вывернут.
Вспыхнули прожекторы, разрезав темное небо на куски. Разом ударили пушки. Все потонуло в грохоте, гуле и вое…
— Тяжелыми лупят! Пятьсоткилограммовыми! — смеясь, кричал артиллерист. — Жарят, ай-яй!.. Новый метод осушения болот!..
— Есть один! — закричал Грачев. — Смотрите!..
Из вышины, ярко разгораясь, падал к земле фашистский бомбардировщик.
— Второй! — Артиллерист схватил Коржа за руку.. — Вот попали в переплет «рихтгофены»! Н-ну!..
Огонь бушевал в высоком ночном небе. Кинжальные лучи прожекторов, нащупав цель, держали ее в световом пятне. Артиллеристы быстро переносили огонь, — другой вражеский самолет, вспыхнув гигантским факелом, разваливался на куски…
— Второй эшелон заходит на цель! — надрывно кричал от телефона связист.
Командир батареи по второму проводу передавал приказ:
— Усилить огонь!
— «Хорошо, хорошо!»— мысленно повторял Корж. Он смотрел на разгоравшуюся в вышине битву и тихонько смеялся.