Белый Шанхай (Барякина) - страница 230

Они сели в машину, и всю дорогу Клим изнывал от желания расспросить Левкина о Нине, но пока он не имел права задавать вопросы.

Автомобиль подвез их к высокой крепостной стене, окружавшей Посольский квартал. Часовые проверили пропуск Левкина и открыли тяжелые, обитые металлическими пластинами ворота.

Невероятно: проехать под аркой и тут же из громадного китайского города перенестись в Европу. Вдоль широких улиц, обсаженных деревьями, стояли нарядные особняки; здесь же располагались торговые представительства, банковские и страховые конторы. В фонтанах плескалась вода, в уличных кафе обедали изысканно одетые люди.

Единственный намек на Китай — коляски рикш, поблескивающие черным лаком и медными украшениями. Кули, возившие их, щеголяли в опрятных синих рубахах и штанах и прикрывали головы новенькими соломенными шляпами.

Автомобиль Левкина проехал сквозь решетчатые ворота, охраняемые красноармейцами в богатырках, и остановился возле большого белого дома с пучеглазыми каменными львами у крыльца.

Клим вышел из машины и огляделся кругом. Трава на лужайках была вытоптана, а цветы в позеленевших вазонах засохли.

— Нам тут не до садоводства, — сказал Левкин, заметив недоуменный взгляд Клима. — Мы живем событиями не частного, а мирового масштаба.

Старый китаец в выцветшей гимнастерке впустил их в полутемный вестибюль и вновь принялся смахивать пыль с мраморного бюста Ленина, стоявшего в углу.

Клим направился вслед за Левкиным по коридору. В здании не было ни души; двери в кабинеты были распахнуты, ковры и занавески убраны, и звуки шагов эхом отдавались под потолком.

Левкин впустил Клима в тесную неуютную комнату, провонявшую запахом бумажной гари.

— Я сейчас вернусь.

На письменном столе громоздились пустые скоросшиватели, а в жестяном ведре, заменявшем мусорную корзину, валялись окурки и клочки сожженных документов.

Клим принялся разглядывать развешенные на стене открытки с фотографиями членов Политбюро ВКП(б). Они располагались в виде пирамиды, и выше всех в солнечном квадрате света висел портрет усатого кавказца по фамилии Сталин.

Через минуту Левкин вернулся в сопровождении хмурого высокого мужчины в вышитой рубахе.

— Валдас, — представился тот. — Рад знакомству.

Его круглая голова была обрита наголо, под носом топорщились светлые с проседью усы, а мощная шея алела от солнечного ожога.

— Ваши сведения подтвердились, — сказал Валдас, усаживаясь на скрипучий казенный стул. — Вчера англичане устроили налет на советскую торговую миссию в Лондоне. Полицейские действовали по тому же сценарию, что и здесь, и изъяли документы, разоблачающие нашу работу в Великобритании. Теперь все это окажется в печати.