Марина с моложавым мужчиной, в котором Майлс предположил ее мужа, вышли на крыльцо, как только он свернул на дорожку, ведущую к дому. Они явно его ждали и оказались у машины раньше, чем он успел открыть дверцу.
– Спасибо, что приехали, мистер... э-э... Майлс, – улыбнулась Марина.
Он кивнул и вежливо улыбнулся мужчине.
– Гордон, – представился тот. – Муж Марины.
– Отец здесь? – спросил Майлс, глядя на дом.
Марина с мужем обменялись быстрыми взглядами.
Он это заметил и моментально насторожился.
– С ним что-то случилось?
– Нет-нет, – покачала головой женщина.
– А что тогда? Что вы не могли сказать мне по телефону?
– Он... он кое-что сделал. Сделал список. Мы должны вам показать. – И оба направились к дому.
– А отец дома? – снова спросил Майлс, шагая за ними следом.
– У себя в комнате, – ответил Гордон. – Он... он не хочет вас видеть.
Они вошли внутрь. Интерьер дома оказался более модным, чем представлял себе Майлс. Вместо старинных семейных фотографий в рамочках и репродукций расхожих пейзажей в гостиной на одной стене висели оригинальные картины художников-абстракционистов, на другой – не менее оригинальные памятные вещи эпохи Дикого Запада. Мебель была низкой, стильной. У стены – телевизор с огромным экраном. Сверкающий паркетный пол – в идеальном состоянии.
– Я до сих пор не понимаю, почему ваш отец не хочет содействовать расследованию. Вы сказали, что он боится. Он даже ходил в полицию. Как могло получиться, что теперь он совершенно не заинтересован узнать, кто ему досаждает?
– Я тоже не понимаю, – призналась Марина. – Но...
– Что «но»? – подтолкнул Майлс.
– Но вы должны увидеть, что он написал.
Они с Гордоном провели Майлса в комнату, похожую на кабинет, – небольшое тесное помещение, с полками, битком набитыми книгами, с коробками, громоздящимися на письменном столе. Над всем этим хаосом доминировало массивное старинное шведское бюро.
– Здесь, – сказал Гордон.
Майлс подошел к бюро. На портативной печатной машинке лежал желтоватый листок из блокнота, на котором от руки было что-то написано.
– Что вы скажете?
Это был перечень фамилий, очевидно, составленный Лиэмом. Майлс быстро просмотрел список.
Дойдя до середины, Майлс почувствовал, как в голову бросилась кровь.
Монтгомери Джонс.
– Что это? – обернулся он к супругам.
– Именно это мы и хотели бы узнать, – ответила побледневшая Марина.
– А у отца спрашивали?
– Он отказывается говорить. – Глубоко вздохнув, Марина продолжила. – Я узнала фамилию того человека, которого убили, поэтому и решила позвонить вам. Мы с Гордоном подумали – может, существует какая-то связь между женщиной или кто бы там ни был, кто преследует отца, и тем, кто убил того человека.