— Она была старше Андрея? — Эта мысль пришла мне в голову весьма неожиданно, — Эта женщина, в смысле.
— Не знаю. А почему вы так решили?
— Сама не знаю, почему. Просто я вдруг представила… Андрею ведь тогда было семнадцать! И по его словам он её любил с самого детства. Так что вполне возможно, что это могла быть его учительница, например…
— Может быть, — Дина опять отвернулась, — но сейчас это уже не важно. Андрея уже не вернёшь…
Тяжело вздохнув, я вышла из комнаты Дины. Меня снова захлестнуло отчаяние. Придя в нашу с Андреем спальню, я подумала, глядя на нашу свадебную фотографию:
"Я ведь совсем не знала своего мужа. Я только думала, что знаю всё о его чувствах и его прошлом, а на самом деле… Я столько раз обвиняла его в неверности, упоминая при этом Свету, столько раз требовала от него объяснений, всё время что-то искала, копалась в его прошлом, требовала чего-то! А ведь Андрей был болен. И он очень страдал. Но мне было наплевать на это. Мне нужна была какая-то правда. Вот и получила я правду… Правда, сейчас она мне уже не нужна!"
Я опять зарыдала. А потом… Нет, мысли о самоубийстве посещали меня и раньше, например, в день похорон Андрея я уже думала о том, что вот, мол, умереть бы и всё. И не страдать больше. Потом, правда, появился какой-то непонятный страх… Ведь говорят, что самоубийцы попадают в ад, и их души проходят через страшные муки, которые длятся целую вечность. Но правда ли это? Может, и нет там никакого ада? И вообще нет никакой загробной жизни?
Я решительно подошла к аптечке с таблетками. Нашла упаковку снотворного. Потом налила воды из графина. Если загробная жизнь всё же существует, то, возможно, я уже скоро встречусь с Андреем. И ещё увижу папу… Бабушку, дедушку… Другого дедушку, который погиб на войне и которого я видела только на фотографиях… Другую бабушку, которая умерла за год до моего рождения… А если там и правда ничего нет, то ещё лучше. Значит, не будет ничего. Пустота. И не будет больше страданий, мучительных воспоминаний и чувства вины, которое постепенно съедает мою душу. Что ж, тоже вариант. Лучше никак, чем плохо. Лучше ничего, чем постоянные страдания.
Я проглотила таблетки. Запила водой. Потом, постояв немного на одном месте, я подумала о том, что надо бы оставить предсмертную записку. Но что я напишу? Что? Найдя ручку и бумагу, я задумалась. В голове появился какой-то неприятный туман… Наверное, это конец. Вот и всё. Сейчас, через несколько минут, я, возможно, узнаю тайну жизни. И тайну смерти. А ещё, возможно, я увижу его, Андрея… И скажу ему, как сильно я его любила. И попрошу прощение за всё.