По вкусу хлеб именно им и был. Амин с ужасом выдохнул, поняв, что не заметил, как съел весь ломоть.
Старуха хмыкнула.
- Что ж, теперь ты готов. Иди.
- Ты должна проводить меня, - откашлялся юноша.
Старуха грузно поднялась.
- Я ничего тебе не должна, живой! Иди, пока навсегда здесь не остался.
Амин сжал кулаки, снова чувствуя, как скручивает живот. Выдохнул сквозь зубы. И поклонился до земли.
- Помогите мне. Прошу вас. Я не найду дорогу.
Старуха жутко ухмыльнулась, втянув крючковатым носом воздух.
Костлявые пальцы скелета сжали его руку.
- Ну что ж. Ты сам захотел. Идём.
Вышли они не в пустыню. Больше всего это напоминало город - город теней. Зыбкие стены вздрагивали, если Амин случайно их касался, пропадали. Такие же тени, их обитатели, вглядывались тогда в испуганного юношу. Некоторые шумно принюхивались. Но по большей части просто не замечали.
- Не бойся, - прошамкала старуха-проводница. - Для них ты свой. Сайеда об этом позаботилась. Ты пахнешь, как они. И выглядишь так же.
Амин посмотрел вниз и содрогнулся. Зеленоватая мазь, приготовленная Валидом, потёками собралась на груди, бёдрах, коленях, локтях, очень хорошо изображая трупные пятна.
Но уже не пахла.
- Внутренне ты тоже изменился, - добавила старуха. - Когда вкусил нашу пищу. Теперь еда живых для тебя будет так же неприятна, как и для нас. Теперь ты можешь остаться здесь навсегда.
Амина передёрнуло.
Старуха, хихикая и припадая на одну, костяную ногу, ковыляла дальше, неплохо ориентируясь в улицах, перекрёстках и проулках.
- Ты говорила про какую-то сайеду, - пытаясь прогнать гнетущую тишину и заставляя себя не оглядываться, произнёс юноша. - Кого ты имела в виду?
Старуха обернулась. Снова с шумом втянула воздух и каркающее хихикнула.
- Конечно, ту, что собрала тебя сюда. Ту, что ждёт тебя наверху.
- Меня не ждёт… меня ждёт только… друг, - поправился Амин.
Старуха качнула уродливой головой.
- Она не умеет дружить, ибни.
И замолчала, точно воды в рот набрала. Амин не нашёлся, что сказать. Всё это казалось сном. Бредом. Иллюзией.
Площадь с пересохшим фонтаном осталась позади, когда на чёрном, усыпанном звёздном небе появилась тонкая синяя полоска - у самого горизонта.
- Вадд близко, - выдохнула старуха. И, обращаясь к Амину, добавила: - Поторопись. Вон твоя птичка.
Юноша недоумённо огляделся. И вздрогнул - в стене ближайшего дома действительно обнаружилась решётка - ровно такая, как в подземелье. Амин подошёл ближе и шумно выдохнул: стена растаяла, а у его ног лежала Гувейда - тёмные распущенные волосы плащом укрывали праздничную, расшитую галабею (Галабея – длинная (до пят) рубаха или платье без ворота, с широкими рукавами, у танцовщиц и модниц – богато расшитая) заострившееся лицо казалось восковым, ненастоящим. Девочка не дышала.