– Даже ночью? – уточнила Хоуп, хотя уже сотни раз слышала эту историю.
– Даже ночью, – подтвердила Роза.
– Как ночник, – сказала Хоуп.
– Да, очень похоже на ночник, – с улыбкой ответила Роза. – Потому что при этом свете каждый тоже чувствует себя в безопасности. Точно так же, как ты чувствуешь себя в безопасности, когда горит ночник.
– Королева, наверное, добрая.
– Это очень хорошая королева, – уверила Роза внучку. – Добрая и справедливая. Принцесса знала – если она доберется до ее королевства, то все у нее будет хорошо, и в один прекрасный день принц ее там найдет.
– Потому что обещал, – уточнила Хоуп.
– Да, потому что обещал, – тихо сказала Роза. – Он обещал, что встретит ее на холме у подножия великого трона королевы, где ярко сияет ее свет. И вот принцесса отправилась за море, в страну мудрой королевы. И там наконец она была спасена. А пока принцесса ждала принца, она повстречалась с сильным и мудрым королем. Он сразу догадался, что она принцесса, хотя она и была одета словно нищенка. Он признался ей в любви и пообещал защищать ее до конца своих дней.
– А как же принц? – спросила Хоуп. – Принц приедет?
Роза ждала этого вопроса, потому что Хоуп всегда его задавала. Девочка росла в стране, где верят, что у любой истории рано или поздно будет счастливый конец. А в пять лет человек еще не понимает, что счастливый конец бывает лишь в сказке. К тому же это ведь и есть сказка, напомнила себе Роза. И потому дала на этот вопрос единственный ответ, который могла, – потому что и ей самой отчаянно хотелось поверить в сказку.
– Да, моя маленькая, – сказала Роза, смахивая слезинки с ресниц и покрепче обнимая внучку. – Принц приедет. В один прекрасный день принцесса обязательно опять его увидит.
– Куда мы идем? – спрашивает Гэвин, когда я за руку вытягиваю его из подъезда. Я опрометью несусь по улице, притягивая недоуменные взгляды прохожих. Одна пара, туристы в футболках с надписью «Я люблю Нью-Йорк» и фотоаппаратами на шеях, останавливается и начинает щелкать затворами. Ни на кого не обращая внимания, я сворачиваю направо, на Стейт-стрит. Гэвин не отстает.
– Хоуп, что ты задумала?
– Жакоб в Бэттери-парке, – бросаю я, не замедляя темпа.
Мы минуем краснокирпичное здание колониальной архитектуры, я замечаю, что это католическая церковь. И думаю на ходу, мог ли Жакоб представить себе, что Мами перевоплотится сперва в мусульманку, потом в католичку, что все ее представления о Боге и все верования сплетутся вместе в единый узор, запутанный и прекрасный.
– Почему ты так уверена, что он там? – удивляется Гэвин. Мы останавливаемся на переходе, пропуская машины, чтобы перейти Стейтс и углубиться в ярко-зеленое пространство Бэттери-парка.