— Где она? — ровным голосом спросил он.
Лили спокойно положила руки на колени и посмотрела на него.
— Я хотела сказать вам, но сначала нам надо было…
— Где она? — На этот раз его голос прозвучал подобно грому.
Колтон, выпрямившись, озабоченно поднял голову.
— Медфорд! — В его тоне слышалось предупреждение.
— Я просто хочу поговорить с ней, — пояснил Джеймс, чеканя слова.
Энни закрыла книгу и сползла с софы.
— Она прилегла пару часов назад, но, думаю, сейчас она в музыкальном салоне.
Лили бросила на сестру осуждающий взгляд.
С благодарностью кивнув Энни, Джеймс встал и вышел из библиотеки.
Музыкальный салон располагался на первом этаже, в самом конце длинного коридора. Направляясь прямо туда, Джеймс с каждым шагом все больше понимал, он не знает, что скажет Кейт, когда увидит ее. Но Кейт была здесь. Кейт. Конечно, он придумает что-то правильное, когда окажется с нею с глазу на глаз.
Он остановился, не дойдя до двери нескольких шагов. Из комнаты доносились звуки «Лунной сонаты». Бетховен. Кейт снова играет. Она говорила, что это ее любимая вещь.
Сделав решительный вздох, Джеймс без стука отворил дверь. И вошел. В комнате царил полумрак, лишь пара свечей догорала в канделябре на крышке пианино, едва освещая комнату.
Кейт подняла голову, и ее прекрасные небесно-голубые глаза расширились и застыли, глядя на него.
— Джеймс.
Он шумно выдохнул. До сих пор он не верил, думал, что ее присутствие здесь обманчивый сон. Или какая-то злая шутка Лили, которую она решила сыграть с ним. Но нет, Кейт была здесь. Она сидела за пианино, напротив французских дверей, выходивших в сад, одетая в темно-красное шелковое платье. Увидев ее в этом платье, Джеймс сглотнул слюну. Да, невероятно! Словно сама мечта шагнула в жизнь. Он прищурился. Блики свечей играли на ее золотисто-рыжих волосах. О боже, как ему хотелось прикоснуться к ним.
— Кейт, — выдохнул он.
Она чуть-чуть качнула головой, и рыжий локон выбился из-за уха и упал ей на щеку.
— Лили и Энни сказали, что я здесь?
— Да. — Джеймс убрал руки в карманы и подошел к пианино. Кейт встала, отодвинула ногой стул. И шагнула к нему, медленно, очень медленно. Теперь их разделял один шаг, не больше. Он чувствовал запах ее духов. Аромат клубники. Его рот увлажнился.
— Джеймс… вы… ты сердишься?
Он сдвинул брови.
— Я? Сержусь? Но почему я должен сердиться?
— Потому что я здесь. Здесь твои друзья. А я не принадлежу к их числу. — Она отвела глаза. — Я чужая.
Он боролся с собой, стараясь удержать руки в карманах. Но, боже праведный, как он хотел сделать этот единственный шаг и заключить ее в свои объятья!