— К сожалению, судебная система далека от совершенства, — сказал он, беспомощно разводя руками.
— Я не могу перестать думать о несправедливо осужденных, у которых нет никого, кто бы мог помочь им защитить себя.
— Кейт, я понимаю вашу обеспокоенность, но сейчас меня волнуете только вы. Позвольте Абернети и Хортону закончить расследование, и тогда мы сможем подумать о других. — Он повернулся, готовый уйти.
— Джеймс?
— Да? — Он остановился и повернул к ней голову.
— Почему вы верите мне? Почему верите в мою невиновность, я имею в виду?
— Возможно, потому, что я знаю, как чувствует себя человек, невиновный в убийстве, за которое его осуждают.
В тот вечер Кейт в платье из светло-зеленого муслина, которое так шло к ее золотисто-рыжим волосам, вошла в столовую и заняла место за столом рядом с Джеймсом. Он ушел из библиотеки раньше нее, сразу после того, как произнес заинтриговавшую ее фразу. Что должен чувствовать человек, обвиняемый в убийстве, которого он не совершал? Он ушел так поспешно, что она не успела задать ему ни одного вопроса. Видимо, обвинение не было публичным. Она прочитала бы об этом в газетах. Скорей всего, это просто предположение или слухи. Будь иначе, леди Мэри наверняка упомянула бы об этом. И репутация лорда Медфорда не была бы столь безупречной. Нет, Джеймс не был замешан ни в одном скандале, даже намека на подобную возможность не существовало. Однако для Кейт стало ясно, что, видимо, в жизни Джеймса есть какая-то тайна, которую он тщательно скрывает. Но что это за тайна?
Поднеся к губам бокал вина, Кейт сделала маленький глоток. Подняв глаза, оглядела стол. Она сменила одиночество своей комнаты на компанию Джеймса за этим красиво сервированным столом. Их совместные трапезы стали самыми ожидаемыми часами дня. Она наслаждалась их общением и с нетерпением ожидала этого момента. Эта мысль тревожила Кейт больнее, чем она готова была признаться себе. Но она не хотела уходить отсюда, пока не узнает, какой смысл вкладывал Джеймс в свое заявление, сделанное в библиотеке часом раньше?
В камине потрескивали дрова, наполняя воздух приятным запахом горящего дерева, дыма, смолы, а тем временем холодный ветер свистел за окнами, и при каждом порыве вздрагивали ставни. Так уютно было в этот вечер сидеть в столовой. Кто знает, может быть, все это в последний раз?
Кейт глотала слюни, пока лакей сервировал ростбиф зеленым салатом. Еда, дело рук французского повара Джеймса, не шла ни в какое сравнение с тем, что подавали в доме ее мужа. Кейт взяла вилку и нож и с удовольствием приступила к трапезе.