Вот в один из таких дней, когда курсанты так «бдительно» несли службу, Лютый распустил свои носки. Связав из них веревку, он приладил их к своим берцам и повесил перед глазком двери на вентиляционную решетку. Лютый затаился в ожидании, словно питон и замер, ожидая, когда часовой посмотрит в зрачок. Стук сердца и дыхание Лютый синхронизировал с шагами часового-курсанта, который шел по коридору к его камере. При очередном визуальном осмотре часовой обнаружил в ней висящий под потолком «труп». То ли от не знания устава, то ли от страха, он самовольно без выводного открыл камеру и вошел в неё. Лютый затаился и когда часовой-курсант просунул тело в камеру, Сергей в мгновение ока обезоружил часового. Автомат так быстро перекочевал в руки подследственного, что курсант ничего не понял.
— Ну что, козел, прощайся с жизнью! — сказал Лютый и, передернув затвор, направил на часового автомат.
Часовой зажмурился, и Сергей почувствовал, как завтрак жидким стулом покинул тело курсанта. Через несколько секунд вся камера наполнилась запахом свежего дерьма.
Сергей коротким ударом в солнечное сплетение нейтрализовал часового и, закрыв его в камере, направился с автоматом в караульное помещение. Он босиком, словно дикий кот скользнул по гулкому коридору и спустился в караульное помещение. Через несколько секунд весь наряд лежал на полу. Лютый моментально разоружил весь караул, а будущих офицеров согнал в комнату начальника караула, где и закрыл под замок. После чего он прошел через двор гауптвахты и тихо вошел в здание комендатуры. Угрожая двумя автоматами, Лютый заставил коменданта гарнизона исполнить все его пожелания. В течение десяти минут Сергей «развлекался» над полковником. Тот, не на шутку испугавшись за свою жизнь, ползал по кабинету на коленях и просил у Лютого пощады, предлагая ему не только личную машину, но и деньги.
— Встань с пола, полковник, не позорься, — обратился к нему Лютый на «ты». — Устав караульной службы предусматривает содержание обвиняемого в совершении преступления согласно внутреннему распорядку следственного изолятора. Мне уже надоело пристегивание нар на дневное время суток. Мне надоело, что караульный постоянно стучит в дверь прикладом автомата и требует от меня, чтобы я бодрствовал. Мне надоело, что мне, боевому офицеру приносят продукты питания, которые уже ел курсантский и рядовой состав. Я требую срочного перевода в следственный изолятор МВД. Я надеюсь, что там порядка намного больше. Следующее — я требую, чтобы весь наряд уже сегодня был наказан за грубейшее нарушение устава Гарнизонной и караульной службы.