— А теперь, полковник, без протокола. Ты знаешь, полковник, что из-за таких идиотов на Кавказе погибло больше половины солдат. Все это по вине таких вот раздолбаев, как ваши курсанты, будущая гордость Российской армии. Не за себя прошу, полковник, за матерей погибших солдат прошу.
Лютый, отстегнув магазины автоматов, положил оружие на стол полковнику. Заложив руки за спину, как подобает арестанту Сергей спокойно, словно на прогулке вышел из кабинета коменданта и не спеша направился на гауптвахту в свою камеру.
— Ну что, сынок, какашки просохли? — спросил Сергей бывшего часового. — Иди, родимый, подмывайся, комендант гарнизона ждет тебя.
После ухода Лютого комендант немедленно вызвал ординарца.
— Товарищ старший лейтенант, срочно подготовьте приказ о снятии наряда военного училища с несения службы. Сегодня же весь наряд караула от имени коменданта гарнизона определить на гауптвахту сроком на десять суток. Передать начальнику гарнизонной гауптвахты капитану Синицыну, что фактическое пребывание караула военного училища под арестом — тридцать суток. Пусть, суки, целый месяц сидят и учат устав Гарнизонной и караульной службы. Я лично буду проверять! До каждой точки. До каждой запятой и с выражением, как «Евгения Онегина», — приказал полковник.
Иркутский централ встретил Сергея Лютого как подобает заведению подобного ранга. Хорошо было тому, кого привозили с этапов под вечер.
По закону военную форму с Лютого сняли и всучили хозяйскую робу, такую, как носят зеки на зоне. Целый день пришлось мерзнуть в этапке. Воды на бетонном полу было достаточно, чтобы в ней можно было разводить карпов. Дерьмо на «параше» высилось вонючими «горами» и никому до этого не было дела — это была тюрьма.
Люд преступный набивался в эти камеры, подобно селедке, но каждый из арестантов четко знал свое место. «Блатные» сидели у окна, играя в карты и дожидаясь перевода в камеры. «Мужики» грудились на нижних нарах, то и дело, варя чифирь тут же на кусках рваного материала. «Опущенные» или «петухи» ворковали в своем петушином углу, рассказывая друг другу эротические анекдоты.
За пару часов вся хата наполнилась дымом от сигарет, горящих тряпок и вонью людского дерьма, которого становилось больше и больше. Оно уже не вмещалось в парашу, и стекало на пол расплавленными «шоколадными батончиками». От дыма, вони говна и мочи даже слезились глаза, и с каждой минутой дышать становилось все тяжелее.
За дверьми начали клацать замки и «каторжный люд», собрав свои хотули, стал собираться на выход. Каждый норовил пробиться вперед, чтобы быстрее выскочить из этого «зловонного царства» и в первых рядах попасть в баню. «Петушки» странно суетились, подкалывая друг друга, и покручивая своими задницами в предчувствии возможных сексуальных утех.