— Да, — кивнул император, — это тоже правильно. А что, если он будет действовать от вашего имени? Вы разрешите ссылаться на вас?
— Идрис позвонит ко мне домой и сообщит, что я очень сильно ошибался в своем посланце.
— Но что же делать?! Мы не можем пустить все на самотек! Подборка агента, удовлетворяющего всем условиям, составление для него надежной легенды займут слишком много времени. А как раз времени у нас и не хватает. Может быть, вы можете подсказать?
— Самый надежный способ усыпить бдительность чеченцев, это послать человека, который никак не вызовет их подозрений. Настоящего, уважаемого, немолодого мусульманина, который никак не может быть сотрудником чьих-либо специальных служб…
— Простите, шейх, — покачал головой Павел, — но у меня рука отсохнет, если пошлю на столь опасное предприятие пожилого, заслуженного человека.
— Пожилой человек помолится за вашу руку, ваше величество, — снисходительно улыбнулся муфтий. — Однако он должен заметить, что, в отличие от вашего офицера, для него данное предприятие совсем не опасно.
— Это почему? — удивился государь.
— Возраст, ваше величество, — пожал плечами старик. — Чем я рискую? Мне осталось совсем немного, и я предстану перед лицом Аллаха. Мне уже давно приходится думать о том, что я скажу ему о своем земном пути. То, что я всегда искренне молился ему и призывал других своему примеру? И с верой в сердце умер в своей постели? Это достойно мусульманина, но не есть высшая добродетель. Я бы хотел сказать ему: «Я молился тебе всю жизнь, о Великий, и умер, спасая своих братьев от крови и позора». Боюсь, другого случая заслужить столь почетную кончину мне не представится.
— Я бы предпочел остаться в живых, — не выдержал Илья.
— Разумеется, — кивнул муфтий. — Язычникам свойственно цепляться за жизнь земную и опасаться жизни небесной.
— Илья Юрьевич — боевой офицер! — вступился за Ралусина император.
— Охотно верю. Но это означает только то, что он способен справиться со своим страхом, но не избавиться от него, — спокойно кивнул старик. — Однако, давайте поговорим о Идрисе. Он не может не верить мне, поскольку именно мне пришлось получать его требования о помощи в его нечестивой борьбе. У него не вызовет подозрений, если я лично привезу ему пожертвования, у него не вызовут подозрения мои расспросы о том, действительно ли «пламя гнева», которое он собирается возжечь, будет всепожирающим. И, что самое главное, у него не вызовет подозрений, если пожилой и уважаемый человек, вроде меня, имеющий с собой крупную сумму, возьмет с собой в дорогу телохранителя… — муфтий окинул Ралусина оценивающим взглядом. — …и бывший офицер, пусть даже русский и язычник, на эту роль вполне подойдет. Умелых, но безработных офицеров сейчас в России хватает.