Но она, к сожалению, не почувствовала того же.
Геро, подавив рыдания, отрицательно покачала головой и наклонилась, чтобы поднять платье.
– Нет.
Гордость Гриффина была ущемлена. Он встал, и простыни упали вниз.
– Что вы сказали?
– Не говорите глупостей, – прошептала она, неловко натягивая платье.
Голова у него откинулась назад, будто его ударили.
– Вы находите глупым мое предложение жениться на вас?
– Да. – Ей удалось натянуть платье, и теперь она завязывала тесемки спереди. – Вы сделали мне предложение лишь потому, что уложили меня в постель.
Гриффин уперся руками в бока, в груди рос гнев, а в голове болезненно стучало – он ведь почти не спал несколько дней, – но он постарался говорить ровным голосом:
– Я лишил вас девственности, миледи. Прошу прощения, но я полагаю, что это весомая причина, чтобы жениться на вас.
– О господи. – Геро повернулась к нему лицом и оглядела его обнаженную фигуру, потом отвела глаза. – Вы, вероятно, не услышали ни слова из того, что я вам говорила раньше? Брак – это соглашение между семьями, сделка, если хотите. Соглашение на будущее, серьезно обдуманное, в которое вступают с искренними намерениями. Это – не каприз и не прихоть.
Гриффин покачал головой:
– У меня это не прихоть.
– Тогда почему вы не сделали мне предложение прежде, чем уложить в постель?
Он уставился на нее, подавив искушение ответить. Что думал тогда не головой, а тем, что у него между ног.
Геро продолжала, и голос ее звучал устрашающе мягко:
– У нас с вами нет схожих целей либо намерений. Вы уверили меня не далее как две недели назад, что вы не собираетесь жениться. Вы делаете мне предложение из чувства вины или ненужной галантности, а ни то ни другое не является прочной основой брака. Я совершила страшную ошибку, – голос у нее дрогнул, а у него сжалось сердце, – но разрыв с Мэндевиллом лишь все усложнит.
Гриффин, не мигая, смотрел на нее. Когда только она успела до этого додуматься?
Он мог бы опровергнуть все ее доводы – на свежую голову после крепкого сна, – но сейчас лишь одна мысль не давала покоя.
– Вы не выйдете замуж за Томаса.
Она изогнула брови.
– Вы поэтому уложили меня в постель?
– Нет! – рявкнул он.
– Прекрасно. – Геро, кажется, полностью овладела собой и снова стала разумной леди Совершенство. – Мои отношения с Томасом касаются только его и меня. Но не вас.
– Позволю с вами не согласиться, – произнес он, понимая, что его слова звучат по-дурацки помпезно, поскольку он стоит голый перед женщиной, которую он постыдным образом лишил невинности. – Я – брат Томаса и мужчина, с которым вы только что трахались.