Бродяга ждал его у дома, рядом стоял молодой конюх. Гриффин похлопал мерина по лоснящейся шее, вскочил в седло и бросил мальчишке шиллинг.
День был солнечный, Бродяга быстро пробирался среди экипажей и повозок на лондонских улицах. Гриффин обнаружил карету леди Геро минут через двадцать – карета застряла позади стада свиней.
Кучер леди Геро кивнул, когда Гриффин помахал ему и влез в карету.
– Доброе утро, – сказал он и сел.
– Уходите, – ответила Геро.
Он прижал руку к сердцу.
– Такая жестокость от такой прекрасной дамы.
Она даже не взглянула на него. Она смотрела в окно, ее профиль – оставался равнодушно-замкнутым. Волнение выдавали только слегка порозовевшие скулы.
– Вам не следует быть здесь.
– Согласен. – Гриффин вытянул и скрестил ноги. Незнакомое чувство неловкости охватило его. – Мне следовало быть в постели, видеть сны, но я не виноват в том, что вы решили встать пораньше и тайком, без меня, отправиться в Сент-Джайлз.
Геро недовольно поджала губы.
– Это неразумно.
Ага, отрицать то, куда она едет, она не стала.
– Вы уведомили вашего брата или Томаса о своих «прогулках» в Сент-Джайлз?
– Нет, но…
– В таком случае я еду с вами.
Геро закрыла глаза, словно он причинил ей боль.
– Вы же знаете – мы не можем ехать вместе.
Неужели он так сильно ее обидел? Гриффин смущенно кашлянул. Оказывается, он способен смутиться.
– Что касается прошлого вечера…
Не повернув к нему лица, она предостерегающе подняла ладонь:
– Не надо.
Гриффин открыл было рот, но она все так же неподвижно сидела подобно каменному идолу, глубоко спрятав свои чувства.
Проклятие! Гриффин сжал губы и отвернулся к окну. Он все испортил. Если бы исправить то, что случилось… И что бы он сделал? Но, черт подери, от поцелуя он не отказался бы.
Гриффин со вздохом откинул голову на мягкую спинку сиденья.
Тот поцелуй… Он помнил, как его это захватило. Ее мягкие, податливые губы, грудь, прижавшаяся к его груди, громкий стук сердца. Он, понятно, тогда возбудился, но сейчас думал не о чувственности, а о чистоте их объятия. Это было… что-то неиспорченное, хотя и греховное.
Конечно, неразумно целовать невесту брата, но он сделал бы это снова, если бы леди Геро подала ему хоть крошечный знак того, что она ему уступит.
Гриффин приоткрыл глаз и хмыкнул. Сегодня утром леди Геро явно к этому не расположена. Она сидела прямо и неподвижно – что крайне неудобно в раскачивающейся карете, – по-прежнему отвернувшись к окну. Всем своим видом она давала понять, что он ей ненавистен.
Что ж, это к лучшему. А если нет?
Гриффин вздохнул:
– Почему вы решили так скоро снова поехать в Сент-Джайлз?