Зеленые глаза лихорадочно блестели… как у демона. И она согласно кивнула.
И тогда его рот оказался там, где ни один мужчина никогда ее не касался. Язык облизывал обнаженные соски. Геро понятия не имела, что это место у нее такое чувствительное. Он взял кончик в рот – нежно, осторожно, – и она вздрогнула. Он нажал языком сильнее. И ощущение сделалось невыносимо приятным, почти болезненно приятным. Она, как в тумане, опустила глаза и увидела его белый парик. То, что между ними происходит… такое интимное, – нельзя делать в карете… в одежде. Ей захотелось тоже коснуться его, а парик мешал. Она стянула парик с его головы и отбросила в сторону на сиденье.
Волосы у Гриффина были темные, густые и похожие на мех. Геро запустила пальцы ему в волосы – они оказались на удивление мягкими. Он пощипывал ей один сосок большим и указательным пальцами, припав ртом к другому. У нее внутри разгорался огонь.
– Дотроньтесь до меня, – прошептал он.
– Я… я трогаю, – запинаясь, ответила она.
Геро открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее.
– Не здесь, – сказал он, взял ее руку и просунул между ними. Юбки платья скрывали его колени, он тянул ее ладонь вниз, а свободной рукой что-то делал у нее под юбками. И вдруг – совершенно неожиданно – она дотронулась до его голого тела.
Геро посмотрела ему в глаза.
Он улыбался, глядя на ее обнаженную грудь, но то, что она держала в своих пальцах, было в сотни раз более интимное.
– Вы чувствуете меня? – выдохнул он.
Она облизала губы, не отводя взгляда от его зеленых глаз.
– Да.
– Погладьте меня. Пожалуйста.
Геро сжала пальцы, ощущая горячую плоть, такую твердую… Неужели это принадлежит человеку? Он положил свою ладонь сверху, показывая, как обхватить его член и медленно водить по нему пальцами. Она погладила гладкую головку. Гриффин охнул, словно от боли, потом схватил ее руку и стал снова водить по своему члену, который показался ей намного длиннее и больше, чем она могла себе представить.
– Пожалуйста, – простонал он. – Пожалуйста. Погладьте меня.
И она погладила. Водила рукой по твердой плоти, укрытой под ее юбками.
– Так? – прошептала она.
Карета раскачивалась, за окном – улицы Лондона. А внутри кареты – она, держащая в руке мужскую плоть. Его плоть.
– Да! – вырвалось у него.
И тут она посмотрела на себя, лежащую у него на коленях с голой грудью. Розовые соски налились от его прикосновений. Она стонет от наслаждения. Ее рука гладит обнаженный мужской член – Рединга! – чтобы доставить ему удовольствие. Может, ей все это снится?
Его лицо лоснилось от пота, широкая грудь тяжело поднималась и опускалась. Геро вдруг пришло в голову, что с ней, возможно, никогда в жизни ничего подобного не произойдет.