Но что-то сосет, что-то гложет душу элитария в лимузине. Да-да, солдатам отменили бесплатность писем домой. Кстати: сколько стоит вообще отправка письма? И вот ведь неловкота: тут элитария Гартунга, единоросса, председателя партии пенсионеров, спросили публично: сколько стоит билет в метро? А Гартунг, заступник сирых и немощных — ни бум-бум, не знает, ни в зуб ногой. Невозможный конфуз!
— Вот ты это, — обязательно находящемуся рядом обязательному пресс-секретарю говорит элитарий. — У меня на той неделе с избирателями ток-шоу. Вдруг будут из зала вопросы. Чтобы не вляпаться — ты составь мне шпаргалку, я подзубрю: сколько стоит билет в подземку, краюха ситного, валенки, кубометр электроэнергии, киловатт этой…ну этой, при Екатерине еще из-за нее бунты по России были — вот, картошки! И субъектов федерации сколько у нас.
И пресс-секретарь, вчерашний прапорщик КГБ, но уже поднатасканный в культуре настолько, что цитирует Достоевского по оригиналу, а не прежним манером, что: "Краснодар спасет мир!" — скорописью отмечает в блокноте задание.
Тут утыкается лимузин в безнадежную московскую пробку, и пресс-секретарь, вертя очень подвижной шеей отставного сотрудника наружного наблюдения, говорит с возмущением:
— Итальянский есть фильм такой — "Пробка". Там министр итальянский полтора часа кукует в машине. Он шоферу и говорит:
— Демократия — это говно. Я уж второй срок министр, а вот парюсь здесь на шоссе наравне с какими-то карбонариями. А в России я был — вот там дело иное. Там на дорогах отдельный ряд для элиты, а перед элитою геть-геть, пади! — Было дело. А вот в демократию и мы бултыхнулись. Хорошо еще — в "линкольнах" кондиционеры, а то вон, под носом у нас, это кто так воняет?
— "Святогор," — говорит ливрейный водитель. — "Москвич" не машина, Абрам не мужчина.
— Воздушную стихию нам надо осваивать, Спиридон Николаич, — нацеливает пресс-секретарь. Там покуда толчеи не особенно. У Громова, губернатора подмосковного, видел я самолет. На борту так и выведено: "Громов-эйр". И Лужков, поди, не отстал, держит, небось, "Лужков-джет". И "Чубайс-эрлайнс".
— А пожалуй, — задумывается элитарий. — Хорошая мысля приходит опосля.
И как раз над ними, унижая стремительностью, он и проносится, "Громов-эйр", унося губернатора в Талдом-сити или Ртищев-хаус, и солдатики Софринской бригады спецназа, одной рукой прося милостыню у продовольственного магазина в поселке Ашукинская, другой рукой отдают честь самолету генерал-губернатора.
Ну, конечно, в чужедальних пределах все извращено И Билл Гейтс, способный купить Россию по Урал, ходит черт-те в каком затрапезном костюмишке, относя себя социально к среднему классу, и Улоф Пальме езживал в парламент на велосипеде, и этот, самый богатый в мире, владелец "Икеа" — колесит на волвовском шарабане времен Очакова и покоренья Крыма. Разве им вдомек, как сладко можно распорядиться деньгами и властью? Чтобы не столоваться або чем, а только от "Микояна. Поставщик Кремля с 1933 года". Чтобы — только глазом поведи! — голосовал преданный (конечно, не в том, не во втором значении слова "преданный" электорат за любого выдвинутого элитарием Тайванчика, Япончика, даже Рувимчика.