— Ну же, Уотсон! Вы не могли не разглядеть у него на рукаве нашивку за участие в крымской кампании, а это значит, что он уже слишком стар для службы в действующих войсках. Но в то же время на нем относительно новые флотские башмаки — признак того, что его призвали из запаса. В его манерах чувствуется некоторая привычка командовать, что поднимает его над рядовым матросом, но его лицо ничуть не более загорело и обветрилось, чем у того же возницы омнибуса. Отсюда и следует, что он из младшего офицерского состава, приписанного к какой-нибудь береговой базе или тренировочному лагерю.
— А длительный отпуск?
— На нем гражданская одежда, но со службы его не уволили, поскольку, заметьте, трубку он набивает табаком из флотского пайка. В обычных табачных лавках такого не купишь. Да, но вот мы и перед нашим домом 221-б, и, хотелось бы надеяться, вовремя, чтобы еще застать посетителя, нанесшего нам визит, пока мы прогуливались.
Я с недоумением посмотрел на нашу наглухо закрытую дверь.
— В самом деле, Холмс, — воскликнул я возмущенно, — иногда вы заходите в своих предположениях слишком далеко!
— Крайне редко, Уотсон! Дело в том, что колеса общественных экипажей в это время года обычно заново красят. Если вы обратите внимание на край тротуара, то заметите длинную зеленую полосу, оставленную там, где кеб колесом задел бордюрный камень. Час назад, когда мы уходили, ее еще не было. Кебмену пришлось ждать достаточно долго, потому что он успел дважды выбить табак из своей трубки. Нам остается только надеяться, что пассажир решил все-таки дождаться нашего возвращения и отпустил экипаж.
Когда мы поднимались по лестнице, из своей комнаты на первом этаже показалась миссис Хадсон.
— Вас уже почти час дожидается посетительница, мистер Холмс, — информировала нас она. — Я провела ее в гостиную. Вид у бедняжки был такой усталый, что я взяла на себя смелость приготовить для нее чашку доброго крепкого чая.
— Благодарю вас, миссис Хадсон. Вы все сделали правильно.
Мой друг посмотрел на меня с улыбкой, но в выражении его глубоко посаженных глаз отчетливо мелькнуло и любопытство.
— Что-то наклевывается, Уотсон, — сказал он чуть слышно.
Когда мы вошли в гостиную, наша гостья поднялась навстречу. Это была светловолосая девушка, которой было едва больше двадцати, тонкая и грациозная, с почти прозрачной кожей лица и огромными голубыми глазами, цвет которых в глубине менялся на почти фиолетовый. Она была просто, но опрятно одета в желтовато-коричневый дорожный костюм с шляпкой в тон, которую украшало розовое перо. Все эти детали я отметил про себя почти бессознательно, поскольку человека моей профессии гораздо больше заинтересовали темные круги у нее под глазами и трепет губ, выдававший сильное эмоциональное напряжение, опасно близкое к нервному срыву.