Притаившись в укромной нише, Клермент наблюдал за представлением в зале, оставаясь невидимым зрителем.
«Вся эта магия до добра не доведет», – повторил он себе в который раз.
Вздохнув, Клермент пожалел явившихся путников. То, во что они ввязались, погубило множество жизней, а эта четверка даже рядом не стояла с отважными героями. Но сценку с театральным нападением и своим спасением он оценил по достоинству.
«Может, у них и есть шанс, кто знает», – вздохнув вторично, сенешаль побрел вниз за мешком и лопатой.
Александр оглянулся, но в коридоре было пусто. Не бренчали металлом кольчуги стражников, не шелестели одеяния слуг, и даже не состоялось финальное появление графини. Только неспешно бредущий в свою комнату и зевающий на ходу Мидас да Эллис, поминутно трущая глаза.
«Их надо остановить. Кто знает, зачем магичка послала их обратно в комнаты».
– Стойте, вас околдовала графиня! – Он преградил им дорогу к спальням.
– Со мной уж точно все в порядке, – буркнул притормозивший Мидас. – А еще я очень хочу спать, так что оставь свои теории заговора до утра.
– А вот я ему верю, – померещилось или Эллис состроила ему глазки? – Ему часто приходят хорошие идеи.
«Слава Богу, возможно, она еще не поддалась магии».
– А еще он такой замечательный друг, только чересчур застенчивый, никак не может решиться пойти чуть дальше, – Эллис подошла к нему ближе.
«Я явно поспешил с выводами», – Александр судорожно сглотнул.
– Вам нельзя идти к себе в комнаты и ложиться спать! – Он не убедил бы сейчас даже самого себя.
– А кто говорил, что мы будем спать? Можем пойти и к тебе, – промурлыкала девушка. Ее игривые интонации, разжигающие пламя чувственности, томный взгляд голубых глаз и полуоткрытые влажные губы, обещавшие райское наслаждение, нежная шея, созданная для поцелуев, и чуть выступающие из низкого разреза полусферы бархатной кожи заставили бы вспыхнуть даже мраморную статую.
«Я же не железный. При других обстоятельствах мне бы хватило и меньшего, чтобы подхватить тебя на руки и унести к себе, – он мысленно выругался. – Зато теперь я понимаю, что испытывали святые, когда к ним ночами прилетали суккубы».
– Мне что-то попало в туфельку, – и она оперлась о его плечо рукой. Затем пальцы скользнули чуть дальше, следуя за ними, к нему прильнула и Эллис. Теперь их не разделяла даже условная прослойка воздуха. Ее рука обвилась вокруг его шеи, и девушка, томно вздохнув, привстала на цыпочки и закрыла глаза.
Он нежно коснулся ее уст, девушка чуть прикусила нижнюю губу, а затем он почувствовал, как распахнулся, словно бутон цветка, ее рот, и их языки соприкоснулись. Дыхание замерло, сердце зашлось в груди, и, пока они сливались в страстном поцелуе, бушующее пламя страсти нарисовало картины ближайшего будущего. Вот он относит ее в спальню, срывает одежды, обнажая точеную фигурку. Вот его руки нежно и страстно обхватывают ее, шелковое золото волос щекочет лицо, и они сливаются в блаженном экстазе…