А что? Очень, даже, ничего, у меня получилось! Подумаешь, тоже мне — искусство, я и сама прекрасной оказалась преподавательницей уроков французского языка. Так что девочки — студенточки прыщавые, не я у вас, а вы у меня, скоро уроки будете брать! Это я вам обещаю!
Подумала так и на душе у меня, так легко, и так комфортно стало!
— Ну что, готов? — теперь уже ему бросаю небрежно. А мне, теперь, с ним так и впредь себя надо будет держать, потому как, то, что было, то было! А теперь, мне снова надо, самой с собой совладать, а я уже женщиной стала удовлетворенной, потому, я, готова снова вокруг себя сеять разумное и красивое! Так?
Так, кажется, нам определила природа от самого нашего рождения-женщинами? Нет! Сеять, это будут они, а вот мы…
И пошла себе, очень собою довольная, да еще рядом с ним, под ручку, из дома, не боясь никого и ничего.
А ведь это я, свой приз — выиграла! Выиграла! — отметила для себя.
Того, что хотела — получила, правда, пришлось для этого постараться… Но, как говориться, без труда, не вытащишь и рыбку из пруда…Ох, уж эта мне его рыбка!… А сколько трудов!..
И вдруг хохотнула, вспоминая все…
— Нет, а мне, правда, было с тобой хорошо! А тебе, как, милый? — спросила, стараясь ухватить его одобрительный взгляд…. Он кивнул. А потом — поцеловал.… В щечку и на ходу.
Ну и хорошо! — подумала, — хорошо, что он так легко и в щечку.… И ведь же — поцеловал! Поцеловал! Эх, хорошо!…
Мне бы, сейчас, его…, да, вместо этой противной работы, да, ко мне его, на кроватку, да где бы я занялась снова его моторчиком …
Нет! Теперь уже все! Теперь, готовься! Кстати, что это ты будешь им всем объяснять, что?
— Ты чего, такая озабоченная? Что-то не то? — спросил внезапно.
— Ах! — говорю ему весело, вздохнув, — а, ведь, все хорошо! Нет, все просто замечательно, вот, что!
Наше с ним появление кафедра встретила зловещим молчанием.… Наше? Нет, это мое появление они так встретили, а его они встретили, как ни в чем не бывало! Наоборот, как мне показалось, его встретили как героя, как победителя и как возможного дальнейшего покорителя их тел и сердец. А, потом его, сразу же, наш завкафедрой уволок за собой, сославшись на то, что ему обязательно надо, именно с ним и непременно, так он и сказал, побывать на соседней кафедре. Сказал ему, подталкивая перед собой к двери и, обернувшись, ко всем, а, наверное, это он, таким образом, обращаясь так, больше ко мне, сказал:
— Только, тихо! И чтобы, больше никаких опозданий! Да, и вот еще что: не сильно — то вы тут увлекайтесь выяснением отношений.… Помните, у нас кафедра гуманитариев, а не боксеров и не серпентарий. Так, я, ясно, сказал? Ну, я,… вернее, мы пошли! И не опаздывать, после перерыва! У нас еще, между прочим, идет учебный процесс, и часы, вы, обязаны все отчитать, и никаких переносов занятий! Это, понятно? Я, ясно, изъясняюсь?