– Что же, тебе следовало бы сказать об этом губернатору: ее пригласительное письмо адресовано Эндеру Виггину.
Эндер нахмурился:
– В Боевой школе мы даже не были знакомы.
– Полагаю, она думает, что знает тебя, – раз уж столь тесно общалась с половиной твоих вояк.
– Которые нанесли ей сокрушительное поражение, – уточнил Эндер.
– Это подпадает под описание «тесного общения», не так ли? Что-то вроде Гранта и Ли?
– Полагаю, Граффу пришлось предупредить ее о том, что я прилетаю.
– Твое имя есть в списке пассажиров, и к нему прилагается информация о том, что ты был губернатором Шекспира в течение двух лет. Все это сужает круг всех возможных Эндрю Виггинов до одного.
– Ты уже спускалась?
– Никто не спускался. Я попросила капитана позволить мне разбудить тебя, чтобы ты мог отправиться на первом челноке. Разумеется, он был счастлив сделать все, что в его силах, для великого Эндера Виггина. Он принадлежит твоему поколению – был на Эросе, когда ты победил в финальном сражении. Говорит, видел тебя там – и не раз.
Эндер прокрутил в памяти краткую встречу с капитаном перед погружением в стазис.
– Я его не узнал.
– Он и не ждал, что ты узнаешь. Он приятный человек. И куда лучше на своей должности, чем старый… как там его.
– Квинси Морган.
– Я помню его имя, Эндер. Просто не хотела его произносить или слышать.
Эндер очистился. После стазиса все тело покрывала своеобразная пена; его кожа, казалось, немного потрескивает с каждым движением. Вряд ли это полезно, подумал он, соскребая пену, а кожа отвечала слабой покалывающей болью. Но Графф ложится в стазис через каждые десять месяцев и до сих пор не жаловался на здоровье.
«И он выбил мне пенсию. Ну не круто ли? Представить, что Ганг пользуется деньгами Гегемонии, было бы трудновато. Но когда межзвездная торговля станет набирать обороты, может, доллар СЛЗ и сохранит кое-какую покупательную способность».
Высохнув и одевшись, Эндер забрал свой багаж и в уединении запертой каюты Валентины, из которой она тактично удалилась, открыл ящик с коконом последней королевы улья во Вселенной.
На какой-то миг его захлестнул страх, что она погибла за время перелета. Но нет. После того как Эндер подержал ее несколько минут в руках, в сознании возникла картинка. Или, скорее, стремительный рой картинок – лица сотен королев ульев, тысяч королев, в такой быстрой последовательности, что он не мог ухватиться за какую-то одну. Словно после пробуждения – перезагрузки – все предки, о которых помнила эта королева улья, должны были возникнуть в ее мозгу перед тем, как снова улечься в памяти и позволить ей контролировать собственный разум.