– Истинно так, – кивнул он, забавляясь на свой манер.
Похожим образом мы сообща развенчали миф о камне, который раскололся сам собою – можно было расколоть его заранее, затем незаметно заложить крохотный заряд, который бы взорвался через минуту или две. Ничего мистического не отыскалось и в душераздирающем рассказе о цветных кругах на снегу: чего уж проще, высыпать краску из банки на верёвочке, забравшись на ветку дуба – как раз получатся круги, около которых нет человеческих следов. Как объяснить стук из-под земли, я не догадалась, но тут Джек робко предположил: «А не померещилось ли нам, ребятушки? Мы тогда уже пуганные были…». И Хэмстер вспомнил, что первым «стуки» расслышал покойный Рон Янгер, который в то время уже постоянно ходил пьяным.
– Что ж это получается, люди добрые? – оглядел Хельг Эрикссон руины замка уже другим, сосредоточенным и сердитым взглядом. – Нас что, дурить кто-то вздумал?
– Боюсь, что так, – вздохнула я печально.
Мэдди спрятала улыбку за краем рукава. А мистер Панч вдруг решил подыграть нам и пошутил по-своему:
– Причины остановки работы серьёзные, как я вижу. Но всё ещё сомневаюсь, не будет ли лучшим решением удержать из платы за каждый день простоя полную сумму…
Хэмстер, который как раз пытался пригвоздить меня к месту презрительно-подозрительным взглядом так и замер, по-глупому открыв рот. Комок табачной жвачки некрасиво вывалился рабочим под ноги. Казначей побледнел в прозелень и аккуратно двинул острым мыском сапога, присыпая отвратительное пятно снегом.
Однако моё настроение, кажется, не могли сейчас испортить даже самые мерзкие с виду предметы.
– Штрафы? Что вы, мистер Панч, – с деланной ласковостью укорила я адвоката. – Кто же прибегает к таким жестоким наказаниям с первого раза? К тому же эти, без сомнения, достойные люди сегодня же выйдут на работу, насколько я поняла.
– Вот хоть сей момент! – горячо откликнулся Хэмстер и утёр губы. – Только, это… за инструментом сбегаю!
Какой инструмент нужен при расчистке завалов, я не знала, однако благосклонно кивнула. И собиралась уже попрощаться и уйти, как меня окликнули из-за спины:
– Эй, ледяная леди!
Обращение было так созвучно с «леди Метель», что я вздрогнула, хотя голос узнала тотчас же: вернулся Руперт, местный сумасшедший и, по словам мистера Панча, талантливый резчик.
– Да, слушаю… – начала я говорить, оборачиваясь, и осеклась. В голове у меня успело промелькнуть с десяток вариантов того, зачем позвал меня деревенский дурачок, однако ни один не оказался верным.
– Вот, держи. На тебе, – белозубо заулыбался он – и щедро вывалил в подставленные ладони целую охапку ягод шиповника, вместе с высохшими листьями и колючими веточками. Большая часть ярко-красных глянцевых плодов просыпалась на дорогу.