Глава девятая
«Любовь… что рядами на землю уложит луг»
Есть одна стихотворная строчка, к которой я то и дело мысленно возвращаюсь. Я вспоминал ее очень часто, когда работал над рукописью этой книги: «Быль – самый сладкий сон, что увидит труд».
Это предпоследняя строчка одного из ранних и самых лучших сонетов Роберта Фроста «Mowing» («Косьба»).[31] Фрост написал его в начале XX века, будучи еще совсем молодым человеком. Он работал фермером, разводил кур и выращивал яблони на маленьком клочке земли, купленном ему отцом в Дерри (Нью-Гемпшир). То был трудный период в жизни Фроста. Не хватало денег, перспективы были более чем туманны. Не доучившись, он бросил два колледжа – в Дартмуте и Гарварде. Фрост попробовал несколько работ, но ни на одной из них не преуспел. Он болел, по ночам его мучили кошмары. Его первенец умер от холеры в возрасте трех лет. Семейная жизнь складывалась трудно. «Жизнь была жестока ко мне, – вспоминал позднее Фрост, – и часто сбивала меня с толка» [1].
Но именно за эти годы одиночества Фрост сложился и возмужал как писатель и художник. Что-то в крестьянском быту – в долгих однообразных днях, отшельническом труде, близости к природе и безмятежности – воодушевляло и вдохновляло его. Тяжесть труда облегчала тяготы обыденной жизни. «Если я чувствую себя бессмертным, освобожденным от оков времени, то это благодаря пяти или шести годам, проведенным там, – написал позднее Фрост о своей жизни в Дерри. – Мы перестали заводить часы. Наши мысли потеряли связь со временем, так как мы не получали и не читали газет. Мы добились бы такого совершенства в своем затворничестве, если бы заранее его планировали» [2]. В перерывах между сельскохозяйственными работами Фрост смог написать большую часть стихотворений своей первой книги «A Boy’s Will» («Мальчишеское желание»), половину стихов второй книги «К северу от Бостона» и ряд стихотворений, вошедших в следующие тома.
«Косьба» – это величайшее стихотворение того периода жизни Фроста, вошедшее в сборник «Мальчишеское желание». В этом стихотворении Фрост впервые обретает собственный голос: спокойный, простой, но одновременно лукавый и обманчивый. (Чтобы по-настоящему понять Фроста, а заодно и самого себя, надо проявить не только доверие, но и интуицию.) Как и во многих лучших творениях Фроста, «Косьба» загадочна, это почти галлюцинация, проступающая из-под незатейливой картинки: человек косит на лугу траву на сено. Чем больше вчитываешься в стихотворение, тем более глубоким и странным оно кажется:
Тихо у кромки леса. Моя коса