— Что вполне логично, — ответил я вслух.
— Вы не хотите понять одного, — продолжала Мерседес. — Вы требуете исключения сеньора Б.К. из известных списков от тех же лиц, которые его сами в эти списки внесли! Вы думаете, что информация, направленная против сеньора Б.К., прибыла из Вашингтона? А может быть, наоборот: она была направлена отсюда в Вашингтон, чтобы он и там был включен в списки лиц, подозреваемых в шпионаже в пользу нацистов? Не заблуждайтесь! Естественно, это инициатива посольства Соединенных Штатов. И так же естественно, что посольство будет последним, кто сообщит в госдепартамент о совершенной ошибке.
Аргументы Мерседес заслуживали внимания.
— Но все это не затрагивает суть вопроса. Почему же все-таки сеньор Б.К. был занесен в «черные списки»? — спросил Перес.
— А вот это — не самое главное, — ответила Мерседес. — Мне кажется, что Мьюир стремится любым способом оправдать свой образ жизни «плейбоя» и прожигателя жизни. Поэтому ему очень важно сейчас объявить, что он «раскрыл дело сеньора Б.К.» благодаря своим связям в высшем свете. Он хочет стать здесь незаменимым сотрудником посольства, чтобы его не отправили на фронт.
— Вот это да!
— Но это самый вероятный вариант. Ведь гораздо лучше находиться в клубе «Атлантик», чем на «Холме смерти» острова Гуадалканал[21]. Единственное, чем он может удержаться здесь, так это «сенсационными открытиями» вроде «дела Б.К.». Человек из высшего света, как вы, богатый, с такими связями — это первоклассная добыча.
— Но что же Мьюир мог «открыть»? — снова спросил Перес.
— Ничего! — отрезала Мерседес. — Но когда я увидела ваше имя в «черном списке», я тотчас вспомнила, как мило он болтал с вашим кузеном Фрицем в Фусагасуге. Я сразу подумала: «черные списки» и имя сеньора Б.К. — все это связано и с Фрицем, и с компанией «Ла Сентраль».
Мне бы и в голову никогда не пришло подобное подозрение! Фриц — инициатор занесения меня в страшный список? Я не мог поверить этому. Мы действительно какое-то время находились в плохих отношениях, но наша враждебность никогда не доходила до того, чтобы у него появился повод нанести мне такой удар. Сделать из меня врага!
— Не верю, — ограничился я ответом.
Перес добавил:
— Лучше всего посоветоваться с Бететой. Если вы не против, я сейчас же позвоню ему, и мы встретимся завтра.
На следующий день я как раз выходил из номера «Ле Тукэ», направляясь на свидание с Бететой, когда столкнулся с Ольгой, которая шла в свой салон на работу. Увидев меня, она поздоровалась с преувеличенным оживлением, что меня несколько удивило.