Тот факт, какая партия находится у власти и какая будет править в будущем, не играл никакой роли. Жители Ла Кабреры никогда не проигрывали: дипломатами отсюда уезжали на всю жизнь. Правда, бывали случаи, когда правительство ограничивалось тем, что больному, намеревающемуся выехать за пределы Ла Кабреры в поисках более подходящего климата, присваивалось лишь звание «ad honores»[8]. Этот факт в данной ситуации не играл особой роли, ибо паспорт все равно был дипломатический! А вообще расходы на консулов, послов и посланников множились, достигая поистине астрономических цифр. И как могло быть иначе? Ведь правительство, которое не желало в такой форме оказывать внимание обитателям Ла Кабреры, немедленно объявлялось «некомпетентным» и «бездарным». Государственная машина приводилась в движение руками тех, кто считал себя — и являлся на деле — хозяевами страны.
Может возникнуть вопрос: какую роль играли представители интеллигенции, художники, ученые да и сами политики? То есть те, кто в других странах составляет особый круг и оказывает влияние на жизнь общества? Наверно, они здесь существовали, во всяком случае я так предполагал. Однако их достоинства опять-таки оценивались лишь тем, в какой степени их творчество было замечено в мире «избранных». В национальной художественной галерее премии присуждались картинам, автором которых, скажем, была дамочка из высшего света, а творения тех, кому европейская и мексиканская критика прочила большое будущее, замалчивались.
То же самое наблюдалось и в национальной литературе. Бестселлеры, как следовало предполагать, отнюдь не принадлежали перу талантливых и зрелых мастеров; их авторами были юнцы из «избранных». Создаваемые ими романы и биографии высоко котировавшихся представителей Ла Кабреры пользовались особым вниманием. Зато с какой скукой, с зевотой встречались произведения лучших писателей, посвященные родной земле, народной тематике, — ими занимались лишь профессиональные критики.
Никакие соображения ни возрастного, ни сословного характера не могли разрушить атмосферу семейственности, взращенную на деньгах. Помню, как в одном из городов Атлантического побережья на крещение богатого наследника пригласили местного архиепископа. Церемонию предполагалось провести на острове, куда можно было добраться лишь на прогулочной яхте. Ради такого случая кто-то из друзей предоставил счастливым родителям собственное судно. С берега местные рыбаки с удивлением наблюдали, как его преосвященство, пребывающий в весьма преклонных летах, одетый в торжественные одеяния, соответствующие его рангу, с трудом вскарабкивался по веревочной лестнице на борт яхты. Своим присутствием досточтимый прелат должен был придать особый престиж ритуалу.