Мальчишка аккуратно заправил бумажки в карман, играючи отдал честь и пробасил:
— Сделаю, дяденька пан!
— Вот правильно, — поддакнул Эрнест. — Нечего тут уши греть!
Подождав, пока сын скроется из виду, повернулся к Игнату и, отставив кружку, спросил:
— Так откуда, говоришь, ты в наш Сосновец пожаловал?
— Из Солони. Слыхал?
— Как не слыхать! — Эрнест недобро ухмыльнулся, показав желтые зубы. — Сразу надо было догадаться. Места у вас гиблые, а народ дрянной.
— Какой ни есть, а земляки, — сухо отозвался Игнат, и отвел взгляд, сделав вид, что занят размешиванием в кипятке сахара.
Эрнест усмехнулся снова.
— Да ты не обижайся. Я многое повидал, есть, с чем сравнивать. Солонь ваша не на хорошем счету. Поговаривают, нечисти недобитой там бродит много. Не встречал?
— Нет…
— А откуда амулет такой мудреный достал? — сощурился Эрнест. — Только не ври, что на распродаже у заезжего купца выкупил.
Игнат выдержал пытливый взгляд, ответил спокойно:
— Не на распродаже. От бабки мне в наследство перешел.
Эрнест еще какое-то время сверлил его недоверчивым взглядом, потом сдался и кивнул согласно.
— О том и говорю. Не ты, так бабка твоя с нечистым зналась. Только мне своей шкурой рисковать неохота. Случись чего, на кого сына оставлю?
— Так не в первый раз идешь, — перебил Игнат. — Доведи до места заповедного, а дальше я сам справлюсь. Большего не прошу.
— Тогда приезжай, парень, летом, — предложил Эрнест и наклонился над столом, зашептал доверительно. — Сейчас время недоброе, межсезонье. Тайга оживает, болота открываются, грань между мирами истончилась.
Игнат поежился, подумал:
"Видать, не зря такую пору Званка выбрала, да и черт велел к сроку успеть".
А вслух сказал:
— Некогда ждать. До Навьей седмицы поспеть надо.
— Аа… — протянул Эрнест и, осклабившись, откинулся на спинку стула, будто теперь все стало ему понятно. — Так бы сразу и сказал. Тогда не ври, что с чертями не знаешься. В Навью седмицу черти да ведьмы полную силу обретают. Немудрено, что им тайны заповедные к этому сроку понадобились.
— А ты, никак, сам с нечистым встречался? — не остался в долгу Игнат. — Больно уж осведомлен об их обычаях.
— Может, и встречался, — не стал спорить Эрнест.
Помолчал, размышляя. Потом спросил снова:
— Значит, не откажешься от задуманного?
— Не откажусь, — твердо ответил Игнат.
— И не боишься?
— Нет.
— Добро!
Эрнест хлопнул себя по коленям, поднялся из-за стола. И сердце Игната тревожно заколотилось, когда он понял: дело решенное.
— Значит, завтра поутру и отправимся, — сказал Эрнест. — Если, конечно, до того времени не передумаешь.