— Загипнотизировала и обобрала до нитки. Я свидетель. Все забрала — и кольцо, и бумажник, и часы. Да вы по вагону пройдитесь, пан проводник! Черненькая она, курчавая, как цыганка, а сама в дорогой шубе.
— Коль в дорогой шубе, так какая же цыганка? — перебил проводник. — Как есть честная пани. Других не пущаем. А ты, я вижу, горазд сказки рассказывать да на честных господ поклеп возводить! — проводник сощурился, оглядел Игната сверху вниз. — Может, ты сам того господина и обобрал? А теперь и другим добром поживиться хочешь? Или попрошайничать в моем вагоне удумал? А ну, пошел отсюда, нищеброд! Иначе… — проводник погрозил кулаком.
Игнат стиснул зубы и отступил. Отчаянье и стыд жгли его изнутри. Как надо было опуститься, что даже воровка выглядит достойнее него?
Он отступил, потер ладонью пылающую грудь и ощутил под пальцами уплотнение — там, под тулупом, завернутая тряпицей и спрятанная в мешочек, лежала колба с волшебным эликсиром. Игнат горько усмехнулся. Какой с этого теперь толк? Сокровище, которым даже нельзя распорядиться. Да и донесет ли вообще?
Он хотел бы спросить совета у мертвой Званки. Но та молчала и не являлась ни во снах, ни наяву.
Кашель снова скрутил тело, Игнат оперся ладонью о вагон, и принялся ждать, пока не пройдут мучительные спазмы в груди.
— Эй, парень! — окликнул его проводник.
Игнат с трудом повернул голову. Лицо проводника казалось расплывчатым, словно нарисованным на мокрой салфетке, не разобрать — сердится или нет. Игнат коротко кивнул, не в силах ответить, но всем своим видом показывая, что сейчас, оклемается и побредет дальше своей нищенской дорогой. Но проводник вовсе не думал прогонять его. Напротив — поманил пальцем.
— Подойди-ка сюды!
Игнат утерся рукавом. Теперь он отчетливо увидел, что в проеме двери рядом с проводником стоит еще один человек — сухощавый, интеллигентный старичок в дымчатом пенсне. Он улыбнулся Игнату, как старому знакомому, и ласково произнес:
— Ты, соколик, за моей внучкой гнался?
Парень глянул угрюмо, буркнул сквозь зубы:
— А коли я — так что? Мошенница внучка твоя. Да и ты тоже. Думал, не узнаю?
— А узнал, так хорошо, — не рассердился старичок. — Только на бегу да на ходу разговоры не ведут. А ведут их за чашкой чая или за рюмочкой бражки. Вот я тебя, соколик, на разговор и приглашаю.
— Знаю я ваши разговоры, — в сердцах сплюнул Игнат. — Опоите снова, обманете, заворожите сказками. Да и о чем мне с вами, оборотнями, разговаривать?
Дед и проводник переглянулись, после чего прыснули оба. А Игнат нахмурился.
— Ты вот что, не кочевряжься, коль тебя сам Прохор Власович с внучкой своей Еленой Пантелеевной приглашают, — прогудел проводник. — А будешь честных господ обижать да поклепы возводить — ночевать тебе, парень, в каталажке. Уяснил?