Крестовый поход детей (Аволедо) - страница 191

Он снова задумался о том, как правильно поступить с этой ужасной вещью. С вещью, которая уже принесла смерть слишком большому числу людей. Отдать Дэниэлсу? Позволить отвезти в Рим и взорвать монстров из Нового Ватикана? Не должен ли он оставить ее, сохранить для своего народа? Что лучше, что хуже? Серджио тряхнул головой. Он ни в чем не был уверен. Видение облака Монстров на вершине небоскреба встревожило его. А если Сыны Гнева были правы? Если уничтожение этих адских созданий — благо?

Серджио улыбнулся. Это были уже не его проблемы.

Свой долг он выполнил. Или, по крайней мере, попытался. Ему не удалось спасти детей, но он защитил город от фанатиков.

Это были уже не его проблемы. Уже нет.

Он расстегнул кобуру. Достал пистолет.

Посмотрел сквозь разбитое стекло на падающий снег.

Интересно, снег когда-нибудь прекратится? Настанет ли день, когда небо снова станет голубым, а солнце перестанет быть врагом?

Быть может.

Как знать.

От него это больше не зависело.

Это никогда не зависело от него.

Он прислонился спиной к стене. Закрыл глаза.

Постарался не думать о том, что будет после.

Если вообще существовало какое-то после. Он вполголоса пробормотал молитву, слышанную им в детстве.

Его правая рука поднесла пистолет ко рту.

Услышав выстрел, все вздрогнули.

Посмотрели в сторону башни.

Дэниэлс мгновенно понял, что произошло. И так же мгновенно принял решение.

Расстрельная команда, сформированная из пяти Альберти и пяти жителей Бонолы, уже направила свои ружья на дюжину оставшихся детей.

Это были самые младшие из детей, от двух до пяти лет.

Они дрожали.

У них на глазах умерли их родители, старшие братья и сестры, которых одного за другим забирали к вооруженному пистолетом человеку, ждавшему в конце платформы. Руки этого человека были выпачканы в крови, а противогаз заляпан кровью и мозгами. За его спиной стоял другой человек, чьей функцией было перезаряжать пистолет, чтобы казни проходили быстро и бесперебойно.

Бойня приостановилась, когда очередь дошла до детей.

Человек, который должен был забрать и отвести на казнь следующего приговоренного, не смог найти в себе сил сделать это.

Когда Серджио подумал, что все пленники уже мертвы, когда он принял решение убить себя, 20 детей были еще живы.

― В чем дело? — спросил Самуэль, раздраженный неуверенностью человека. — Давай. Уже почти все.

― Я не могу.

― Тогда ты, — приказал раввин второму человеку, сопровождавшему жертв.

Работа в паре экономила время. Пока один вел жертву к палачу, второй возвращался за новой.

Это был своего рода конвейер. Эффективный и бесчеловечный.