«Алкоголь очень полезен. Он всегда помогает если не больным, то врачу.»
Бернард Шоу
Баронессе Лаймон, матери Дэйвида, я завидовала всей душой. Нет, не её сильному, даже железному характеру, не деловой хватке и не крепкому здоровью, хотя всего этого у неё было в избытке. Завидовала я тому, что леди Лаймон была вдовой.
Тут дело вовсе не в моей природной кровожадности или душевной чёрствости. Подлинная причина заключается в том, что в нашем обществе единственный способ для женщины стать независимой — это выйти замуж и овдоветь. До замужества женщина зависит от родителей, а если она сирота, от опекунов и ближайших родственников. После замужества — ясное дело, от супруга. И только после безвременной кончины последнего её статус внезапно кардинально меняется. Унаследовав состояние супруга, она получает материальную независимость, а вместе с ней — и независимость в прочих сферах. Она получает право распоряжаться финансами, вкладывать деньги в различные предприятия по своему усмотрению и даже начинать собственные проекты. Она может ходить на любые мероприятия в одиночестве, без обязательного для всех остальных мужского сопровождения. Она даже может высказывать вслух свои убеждения по вопросам экономики и политики, хотя это, конечно, и не приветствуется.
В тот день леди Лаймон как раз занималась финансовыми делами. И, видимо, шли они не слишком успешно. Во всяком случае из гостиной, где мы сидели втроём, она уходила в приподнятом настроении, а вот спустя полчаса возвратилась в мрачном расположении духа.
— А, леди Инесса, вы всё ещё здесь? — едко поинтересовалась она, после чего, не глядя на сына, прошла в соседнюю комнату.
Я почувствовала, как к лицу приливает краска. И поспешила подняться со стула.
— Пожалуй, мне действительно пора идти.
Чрезвычайно расстроенный Дэйвид вызвался проводить меня до дворца.
— Несси, ты не должна на неё сердиться, — с несчастным видом проговорил он, когда мы шли по тёмно-серым плитам мощёной улицы. — Она очень хорошо к тебе относится, правда. И ничего такого не имела в виду. Просто у неё плохое настроение.
— Да-да, — рассеянно кивнула я, думая о том, с каких это пор плохое настроение превратилось в оправдание для нарушения норм этикета и элементарного отсутствия гостеприимства.
— Ты сильно на меня сердишься?
Похоже, Дэйвид сумел разгадать мои мысли. Впрочем, навряд ли это было особенно сложно сделать. В данный момент я не слишком-то заботилась о том, чтобы прятать свои подлинные эмоции под маской.