– Что это такое?
– Письмо к нему от герцогини Лонгвилль, которое я имел счастье раздобыть.
– Ага! – сказал Мазарини, нахмурившись, – вот мой самый жестокий враг. Уверены ли вы, что это от нее?
– Совершенно.
– Однако это не ее почерк.
– Все равно, монсеньор: на письме печать и таинственные знаки, которые должны предупредить герцога, откуда это письмо.
– Может быть, вы и правы.
Трусливый кардинал развернул письмо и прочел следующее:
«Шаг Аретофила. Тибарра в Артаксат. Сезострис в Аракс. Сто человек и Интоферн в Тибарру».
– Ничего не понимаю, – сказал Мазарини спокойно, бросая на своего фаворита самый проницательный взгляд.
– Вы изволили забыть остроумный ключ, который очень распространен в публике и посредством которого все действующие лица Кира Великого прозрачны.
– Верен ли этот ключ?
– Мадемуазель де Скюдери почти созналась в том формально.
– Каким же способом разъяснить эти слова?
– Самым простым. Позвольте мне, – сказал де Бар и, взяв письмо из рук кардинала, поднес к свечке: – Тибарра это Кондэ…
– Я полагал, что Кондэ – Артамен или Кир Великий.
– Точно так, монсеньор, только это было бы слишком ясно. Тибарра – это значит сражение на Линце, а Кондэ одержал победу при Линце, победитель при Тибарре. Понятно, что под именем Тибарры скрывается сам Кондэ.
– Пожалуй, что и так. Дальше.
– Тибарра в Артаксат, то есть Кондэ возвращается в Париж, а это будет с помощью Интаферна, который, предводительствуя сотнею людей, освободит его из заключения.
– Аракс значит Сена, – подсказал Мазарини.
– Точно так, и туда бросят Сезостриса.
– Вот как! – сказал Мазарини, улыбаясь. – А кто бы это был Сезострисом?
– Вы, монсеньор.
– Вы так думаете, герцог?
– Это так верно, как и то, что Интаферн – Бофор.
– Но тут еще есть: «Шаг Аретофила»?
– Вот этого и я не мог понять, хоть целый день просидел с моим оруженосцем Мизри, который очень искусен в подобных загадках и сочиняет прехорошенькие стихи в честь госпожи де Скюдери. Но тут ясно, что герцогиня де Лонгвилль опять желает вас убить и тело ваше бросить в Сену. Это и освобождение ее брата Кондэ она поручает сделать Бофору.
– Хорошо, герцог, я подумаю, – сказал Мазарини.
– Если вам угодно…
– Нет, герцог, я все понял. Оставьте мне эту записку, я подумаю. Ну, а что касается вас…
– Что такое, монсеньор?
– Эту записку вы нашли при самых неблагоприятных обстоятельствах, а так как черный народ может затеять не на шутку бунт, как это было сделано за одного из ваших людей, так я бы посоветовал вам исчезнуть на несколько дней.
– Как исчезнуть?
– А зачем было вести атаки на мятежных простолюдинов, когда есть столько знатных дам, которые совсем не бунтовщицы? Ведь так повиснут на моей шее все рынки, а признаться, я их очень побаиваюсь.