Сэр Генри затаил дыхание. Он все поставил на кон. Женщина стояла перед ним, вытирая руки о передник и медленно обдумывая ответ.
– Точно так, как вы говорите, сэр, – наконец произнесла она невозмутимым глухим голосом (опасным голосом, как вдруг определил его сэр Генри). – Не знаю, что нашло на меня. Бесстыжая, вот она какая была. На меня просто нашло… Она не имела права забирать у меня Джо. У меня ничего не было хорошего в жизни, сэр. Муж мой был несчастный человек, инвалид и упрямец. Я лечила его и ухаживала за ним по-честному. А потом Джо снял у меня комнату. Я не совсем старая женщина, сэр, хоть у меня и седые волосы. Мне только сорок, сэр. Таких, как Джо, – один на тысячу. Я бы ради него не знаю что сделала. Он как маленький ребенок, сэр. Такой добрый, такой доверчивый. Он был мой, сэр, я заботилась о нем… И тут эта… – Миссис Бартлет проглотила конец фразы.
Даже в такой момент она оставалась сильной женщиной. Несчастная стояла прямо и с вызовом смотрела на сэра Генри.
– Готова идти, сэр. Никогда бы не подумала, что кто-нибудь догадается. Ума не приложу, как вы узнали. Не пойму, в самом деле.
Сэр Генри покачал головой.
– Это было нелегко, – сказал он и подумал о листочке бумаги, все еще лежащем у него в кармане. На нем было выведено старомодным почерком: «Миссис Бартлет, у которой проживает Джо Эллис».
Мисс Марпл опять оказалась права.