— С меня достаточно и мундира прапорщика, мама, — ответил Сергей.
— Это неучтиво, Сережа, — обиделась Елена Степановна. — Мне с таким трудом удалось все это достать, истратила столько денег. Сегодня в собрании будет весь наш бомонд.
— Знаешь, мама, я, пожалуй, совсем не пойду, хорошо?
— Что ты, что ты! Ни в коем случае!
— За время своей студенческой жизни я как-то отвык от пышного общества и боюсь, мама, что не оправдаю твоих надежд.
— А разве тебе не хочется повидаться с мадемуазель Гроссе?
— Мари?
Сергей оживился. Мари… Да, ему хочется ее видеть…
Первое увлечение.
Ему очень нравилась эта светловолосая девушка с темной родинкой над верхней губой и голубыми глазами. Вспомнились гимназические годы, таинственные свидания в Пушкинском саду, робкие поцелуи. Она спросила:
— Мы никогда не расстанемся, Сережа?
— Никогда, Мари.
— А если вы уедете в Петербург?
— Я возьму вас с собой, Мари.
— Меня мама не пустит.
— Я украду вас, Мари!
Он ночью тихо подойдет к окну ее комнаты, бросит на балкон веревочную лестницу… Как в рыцарских романах… На углу их будет ждать тройка самых лихих коней… Он увезет ее в величавую северную столицу, в далекий неведомый Петербург. Они будут вместе. Всегда. Всю жизнь!..
Вспомнил и улыбнулся. Наивные полудетские мечты. Он уехал. Один, конечно. Написал ей из Петербурга несколько писем. Вначале: «Дорогая, любимая», потом: «Милая», а еще потом просто: «Здравствуйте, Мари!» Получил в ответ не то два, не то три письма. Вот и все.
А в памяти остался все же приметный след.
— Ты говоришь, мама, там будет мадемуазель Гроссе?
— Я встретила сегодня в соборе мадам Гроссе, она сказала, что приедет с дочерью непременно.
— А она еще мадемуазель?
— Представь, Сережа, да. Но, кажется, Мари будет скоро уже мадам.
— Хорошо, поедем на карнавал. Разреши мне только обойтись без петушиных нарядов.
— Ну, как знаешь!
Вечером Сергей с матерью поехали в Дворянское собрание. У ярко освещенного подъезда в несколько рядов стояли пролетки, коляски, кареты, слышалась разноязычная речь. Говорили на румынском, молдавском, реже русском и большей частью французском языках.
Появление мадам Лазо с сыном привлекло всеобщее внимание. Густо напудренные пожилые женщины, девушки в маскарадные костюмах не скрывали своего восторга, увидев высокого статного молодого красавца в новом офицерском мундире.
— Сережа! — услышал он за спиной знакомый голос.
— Мари?
Перед ним стояла царевна-лебедь в ослепительно белом платье и осыпанном бриллиантами головном уборе.
Он предложил ей руку, они прошлись по залу к поднялись на балкон. Гремел оркестр. По зеркальному паркету с легким шумом неслись танцующие пары.