Но и Ольга почти не вспоминала его: через три дня нога прошла, она вышла на работу, а там инвентаризация, ей пришлось наверстывать упущенное, к вечеру она буквально валилась от усталости.
В пятницу же вечером совершенно неожиданно явился Георгий. Его лоск ничуть не поблек, он по-прежнему был импозантен и элегантен, но если раньше это нравилось Ольге, то теперь раздражало, напоминая, какое духовное убожество прячется за этой блестящей внешностью.
— Не ждали? — спросил он.
— Нет.
— Не скучаем?
— Нет.
— Кофе угостишь?
— Обойдешься. Воспитанные люди, между прочим, без приглашения не приходят. Мог бы позвонить сначала.
— Тебе позвонишь, а ты начнешь выдрючиваться: некогда, не могу!
— Нет. Я прямо сказала бы, что не хочу тебя видеть. Что тебе от меня нужно?
— Мне? — удивился Георгий. — Абсолютно ничего! Я счастлив и доволен, у меня молодая жена.
— С горшка снял?
— Какой ты стала грубой!
— Хочу соответствовать тебе.
— Грубой и злой! А я ведь думаю о тебе. Ты молодая, беспомощная и глупая. Только глупая девушка может связаться с нищим старым журналистом, у которого все имущество — мотоцикл. Тебе понравилось кататься?
Ольге стало не по себе. Она поражена была осведомленностью Георгия. Впрочем, она и раньше знала, что у него связи и контакты в самых разных структурах, в том числе и криминальных Если захочет, может и слежку за ней установить. Но зачем ему это нужно?
И она спросила об этом.
— Зачем? Затем, что я беспокоюсь о тебе, — сказал Георгий с искренней озабоченностью. — Пусть мы мало прожили вместе, но я до сих пор чувствую тебя родным человеком, понимаешь? Я хочу, чтобы твоя жизнь была устроена как можно лучше. Если тебе нравятся старики, я могу тебя познакомить с одним очень уважаемым человеком. Он даже помоложе твоего…
— Он не мой! У нас просто…
— Дослушай! Он помоложе, он обеспечен, у него чудесный характер.
— Ясно, — сказала Ольга. — Ты кому-то хочешь меня удружить. Ты, как всегда, думаешь о деле.
— Дура! — презрительно сказал Георгий. — Я о тебе думаю.
— А я не прошу тебя об этом. И будь добр, проваливай. Иначе я милицию вызову. Я не шучу. Ты мне никто. Ты вторгся в чужую квартиру.
— И еще раз дура. Моя милиция, — подчеркнул Георгий слово «моя», — меня бережет. Я добра тебе хочу.
— Повторяю, у меня с этим человеком ничего нет и не будет! И если ты посмеешь его тронуть…
— Пока не трону, — пообещал Георгий. — А там видно будет.
— Я поняла! — вдруг озарило Ольгу. — Ты знаешь, я ведь поняла! Я поняла, зачем тебе это нужно. Ты проиграл нашу семейную жизнь. Не ты бросил, а тебя бросили. Разве не так? Ведь я от тебя ушла. И ты даже просил меня вернуться. И ты не можешь мне этого простить. Ты жалеешь, что не успел сделать мне больно. И вот теперь хочешь наверстать, хочешь любым способом причинить мне боль! Да?