Она посмотрела исподлобья.
— Кажется, начинаю догадываться… Но это в корне все меняет.
Пылесос взобрался почти до последней ступеньки, но сорвался и с грохотом съехал на спине, ритмично постукивая на каждой, на полу у самых наших ног завертелся волчком на выпуклом панцире.
Я процедил сквозь зубы:
— В металлолом восхотел?..
Он жалобно пискнул, из отверстий в панцире поспешно выдвинулись сразу два манипулятора, я не успел слова добавить, как перевернули стальной пылесборник с грохотом на пузо, и он не пополз по ступенькам, а помчался скачками, как резвый щенок.
— Еще раз такое выкинешь, — сказал я вдогонку, — понял?.. Закажи новые детали, проапгрейди прогу… Ань- ка, проследи за этим дурнем, чтобы ничего не забыл!
Во весь экран появилось лицо Ани Межелайтис, томно облизнула губы и сообщила эротичным голосом:
— Хорошо, босс… Все, что скажете, босс!.. Только намекните, босс!
Я оглянулся на королеву, внимательно прислушивается, сказал раздраженно:
— Никого не принимаю! Отключи связь. Вообще отключи.
Аня кокетливо вскинула тонкие шнурки бровей, пухлый ротик приоткрылся дико эротично.
— Кроме, — спросила она в изумлении, — чрезвычайных ситуаций?
— Даже чрезвычайных, — начал я, потом махнул рукой: — Ладно, те оставь, ну там пожар, война, вторжение марсиан…
Королева внимательно наблюдала за мной, на губах проступило нечто напоминающее напряженную улыбку.
Аня исчезла, королева сказала негромко:
— Если не король, то не меньше, чем герцог?.. Столько народу добивается твоей аудиенции!.. И столько хотят подружиться с тобой!..
— Френды, — буркнул я, — еще не друзья. Мало ли что им надо… Я еще помню нигерийские письма…
— Тебе служат могущественные демоны, — продолжила она. — Тебе подчиняется весь замок… Здесь много народу?
Я огрызнулся нервно:
— А зачем они мне?.. Я один.
— Для одного человека, — сказала она очень серьезно, — это роскошно. Ты не крестьянин.
— Еще бы, — ответил я саркастически, — я планктон!.. Теперь такое время, что даже планктон — звучит гордо.
Она медленно допила сок, на лице ни тени эмоций, хоть бы сказала, что вкусно, но, понятно, королева, ей сказать, что вкусно, это почти поблагодарить, но как можно так низко пасть самой королеве!
— Ваше величество, — произнес я, — позвольте совершенно искренне восхититься вашей железной выдержкой. Я смутно догадываюсь, каким чудовищным вам должен показаться этот мир… не то, что мне ваш, но вы… вы великолепны!.. Ни диких воплей, ни ужаса, ни попыток бросаться на стены, согласен, весьма странные, ни обморока…
Она смотрела на меня холодно и высокомерно, и хотя это злит, но одновременно и восхищает.