— Не понял. Что ты имеешь в виду? — Войтовский недоуменно посмотрел на Алексея.
— Объясняю. Последнее недели полторы, может, чуть больше, на Черноморском побережье наметился явственно процесс продажи элитарных дач. Все бы ничего, но время, как ты сам понимаешь, абсолютно непродажное.
— М-да… — Войтовский мрачно уставился в какую-то точку на двери. — М-да… Да, вот еще! Мы тут с Володей нынче гуляли по ночной Москве и заметили еще одну занятную закономерность. Основной упор в этой необъявленной войне делается на опиум и все, что с ним связано. И это в то время, когда большая часть наркоты, гуляющей по Москве, не опиум, не кокаин, а чистейшей воды химия. Можешь и это приплюсовать к своим непоняткам. Но что можно сказать уже сейчас, — дело действительно получается какое-то уж очень странное. Если мы его продолжаем крутить, я думаю, надо ехать с докладом к начальству и испрашивать добро на служебную командировку. Предположим, что здесь действительно какой-то хвост. И попробуем за него потянуть. Слишком много странностей вокруг одного и того же географического объекта.
— Думаешь съездить к Черному морю? — вопросительно посмотрел на него Ривейрас.
— Угадал. Прикупить себе дачу по дешевке.
— Именно-именно, — вставил Полковников, загадочно улыбаясь. — Пора бы вам съездить к морю отдохнуть, развеяться. А то здесь, знаете, стреляют, машины взрывают, полный беспредел, в общем.
«Тамбов на карте генеральной кружком отмечен не всегда», — писал великий русский классик в прошлом веке. Городок Энск-7 не был отмечен на карте даже меньшего масштаба. В нем за все время его существования не появлялось ни одна сколько-нибудь заметная эстрадная звезда. Но зато иных звезд, яркими созвездиями горевших на плечах доблестных защитников Отечества, в нем было с избытком. Поэтому появление новой небольшой галактики, высадившейся хмурым ноябрьским утром на платформе военной ветки железной дороги, не вызвало ни малейшего удивления у солдат из взвода охраны.
— Лейтенант Вавилов, — отрапортовался командир взвода сурового вида подполковнику, высадившемуся из вагона в сопровождении группы офицеров. — Полковник вас ждет, машины поданы.
Едва машины, вздымая брызги черноземной грязи, вырулили на трассу, лейтенант Вавилов, войдя в помещение караулки, поднял телефонную трубку.
— Товарищ полковник! Комиссия из Москвы прибыла, направляется к вам.
— Комиссий мне тут мало! — выругался полковник. И в этом он был, несомненно, прав. То есть, в прежние времена прием комиссий не составлял для него особого труда. Приезд высоких гостей ожидался, как праздник, поскольку, как усвоил он еще с лейтенантских звезд, самая эффективная работа гостей наблюдается как раз во время бурных совместных заседаний за обеденным столом. Минобороновская комиссия из управления тылом в этом смысле никак не являлась исключением. В прошлом году, примерно в то же время, он с блеском продемонстрировал московским гостям не только то, что «течет вода Кубань реки, куда велят большевики», но и то, что на офицерские столы она выносит все необходимое для снискания ему репутации хлебосольного хозяина. И вот, на тебе! Если бы не эта чертова история с боеголовками и прокуратурой…