— Амалия Карловна!
Она оглянулась, узнала меня и застыла на месте, как громом пораженная.
— Амалия Карловна, душечка, — выпалила я, — ведь вы не верите всему, что обо мне говорили?
Она огляделась по сторонам, убедилась, что нас никто не видит, и, понизив голос, быстро сказала:
— Катюша, я ни одному слову не поверила! Ведь я тебя давно знаю…
Она снова испуганно огляделась:
— Не дай бог, хозяйка увидит…
— Давайте зайдем, — я кивнула на небольшую кондитерскую, — посидим полчасика, поговорим… Сюда-то она точно не заглянет!
Амалия для виду немножко помялась, но потом пошла за мной: ей самой наверняка хотелось почесать языком.
Надо сказать, что Виктория Федоровна была женщина довольно вспыльчивая, невоздержанная на язык, и прислуге от нее частенько доставалось. Кухарка в этом смысле не была исключением, и мне не раз приходилось утешать бедную женщину после несправедливого разноса. Частенько, бывало, мы посиживали с ней на кухне, она с удовольствием сообщала мне рецепты блюд и жаловалась на хозяйку. Как я уже говорила, я умею слушать, то есть когда мне неинтересно, я не зеваю и не прерываю собеседника, а просто отключаюсь, сохраняя на лице приветливое, внимательное выражение и даже вставляю изредка выражения типа «Что вы говорите?», «Не может быть!» и «С ума сойти!».
Амалия села за угловой столик. Я принесла ей чашку «капуччино» и черничный пирог. Как все полнеющие женщины, она обожала сладкое и, несмотря на то, что весь день проводила при еде, не отказалась от угощения.
— Ты ведь всегда была хорошая девочка, — сказала она, отламывая кусочек пирога, — когда они про тебя начали худое говорить, я ни одному слову не поверила! Этого просто не может быть, чтобы ты Даше навредила! — Амалия опустила глаза. — Про кого угодно поверю, только не про тебя! Виктория, она ведь такая грубая женщина, всякой напраслины может наплести! Мне ли не знать!
— Амалия Карловна, — спросила я, дождавшись паузы, — а что, у вас новая горничная? С вами которая вышла? Женя уволилась?
— Ох! — Амалия расширила глаза и округлила рот, как поющая лягушка. — Тоже ведь скандал! Она не то что уволилась, а просто ушла себе, и все! Даже расчета не взяла и слова хозяевам не сказала! Виктория еще больше от этого взбеленилась, чуть сервиз английский в сердцах не переколотила! «Как же, — говорит, — я без прислуги буду? Да мне бы только эта Женька попалась…» Сперва она, конечно, думала, что та что-нибудь украла, потому и сбежала, но вроде ничего у нее не пропало…
— А когда Женя ушла? — поинтересовалась я на всякий случай.