– Я хочу побеседовать с родителями главного задиры, – пояснил Кристер. – Во всяком случае, я должен это сделать ради Маркуса. Это такие люди, которые будут защищать своего маленького хулигана до конца, что бы он ни натворил. И пугать народ. Хочу положить этому конец. И мне хотелось бы, чтобы ты поехал со мной.
– Зачем?
– В такой ситуации лучше быть вдвоем. И потом, ты будешь свидетелем, что я им нисколько не угрожал.
Свен-Эрик криво улыбнулся.
– Вот, оказывается, что, – сказал он. – Лучше мне поехать с тобой, чтобы ты никого случайно не прибил.
– Да, будь так добр, окажи мне такую услугу.
– Ты сказал, что их зовут Ниеми? – произнес Свен-Эрик. – Может быть, узнать, что о них люди говорят, прежде чем мы туда отправимся?
– Так и знал, что от тебя будет большая польза, – улыбнулся Кристер.
Девочка, нашедшая рукав рубашки в камине спальни управляющего, живет с матерью и тремя младшими братьями и сестрами на острове.
Дверь открывает мать. У нее большие испуганные глаза. Но в них есть и еще какое-то выражение. Упрямство.
Полицмейстеру приходится присесть, чтобы пройти в дверь, и в той убогой сараюшке, которая служит им домом, он едва может выпрямиться в полный рост.
Бьернфут излагает свое дело, а Щепка и Бленда Мянпяя, которые вызвались пойти с ним, призывают девочку рассказать, что она видела.
Девочка-служанка не произносит ни звука. Трое младших детей сидят на полу и тоже молчат, разглядывая чужаков. Мать убирает со стола после ужина, простые деревянные тарелки и ложки – они ели кашу без намека на молоко. Женщина молчит, но внимательно следит за каждым движением посетителей и своей старшей дочери, когда полицмейстер пытается поговорить с ней.
Девочка настолько не желает отвечать, что в какой-то момент полицмейстер начинает подозревать: она вообще его не понимает и знает только финский язык. Или она полная идиотка? Из тех, что справляются лишь с самой простой работой, рубить дрова да полоскать белье?
– Стало быть, это тебя зовут Хиллеви? – спрашивает Бьернфут и не получает ответа.
– Ты работаешь в доме управляющего Фаста, не так ли?
Ни слова. Она еще плотнее сжимает губы.
– Puhutko soumea?[38] – спрашивает он.
Тут в разговор вступает Бленда Мянпяя.
– Что на тебя нашло? – шипит она на девочку. – Расскажи ему про рубашку!
– Я ошиблась, – говорит девочка. – Это была не рубашка, а всего лишь грязная тряпка, которую кто-то из служанок кинул в огонь.
Говорит она быстро, явно заученный текст, поглядывая на мать.
– Пожалуй, придется тебе пойти со мной в полицейский участок, и мы с тобой поговорим обо всем этом поподробнее, – говорит полицмейстер Бьернфут.