Я невольно поморщилась.
- Ты говоришь какие-то ужасы.
- Я в этом ужасе живу! - вдруг рявкнула мне сестрица в ухо, и я трубку поторопилась отвести. Услышала подозрительные звуки и поинтересовалась: - Ты пьёшь?
- Я стресс снимаю. Разницу чуешь?
Я присела на подлокотник кресла, поразмышляла недолго, ничего умного не придумала, в голове полная каша после столь резкого пробуждения, и, в итоге, предложила:
- Может, ты приедешь? Хотя бы на выходные. Дух переведёшь, успокоишься...
- Не знаю, - совершенно несчастным голосом проговорила Ленка. - Мне плохо. Может, ты ко мне приедешь? Мы с тобой в клуб сходим или ещё куда-нибудь.
- Я не могу, Лен. У меня работа и, вообще...
Дверь спальни приоткрылась, и показался заспанный Емельянов. Посмотрел на меня с недовольством.
- Тань, три часа ночи.
- Я иду, - одними губами проговорила я, но зря шифровалась, потому что Ленка всё равно расслышала мужской голос и тут же, совершенно другим тоном - трезвым и любопытным, потребовала ответа:
- Ты не одна? У тебя кто-то есть?
Я в тоске подняла глаза к потолку. Вот в три часа ночи как раз самое время признаваться. Сашке же показала свою руку с растопыренными пальцами и пообещала:
- Пять минут.
- Кто, кто у тебя? Ты с кем-то познакомилась? Где, когда?
- Перестань тараторить, - шикнула я на неё. - В самом деле, три часа ночи, Лен. У меня голова совершенно не работает...
- Конечно, ты же не одна! - с некоторой обидой воскликнула она. - И, наверняка, сейчас скажешь, что вы недавно уснули. А я уже несколько часов сижу, жалею себя и... и мартини заканчивается!
Сестрица меня откровенно шантажировала, ныла в трубку, но то и дело сбивалась на требовательное поскуливание. И тогда я призналась:
- Это Емельянов. Успокоилась? Никого и ничего нового.
- Какой Емельянов? - окончательно обалдела она.
- Сашка, - пояснила я шёпотом, вспомнив, что фамилия моего курортного возлюбленного ей неизвестна.
Повисла секундная пауза, после чего Ленка потрясённо выдохнула:
- Наш Сашка?!
- Ну, я не знаю, какой он наш, - проговорила я с ехидством, но Ленка этого не заметила. Она даже страдать в одно мгновение прекратила, голос звучал бодро и деловито.
- Значит, он всё-таки вернулся? Я же тебе говорила! Расскажи мне всё!
- Это долгая история.
- А ты в двух словах! Он же у тебя ночует.
Я даже злиться начала.
- Лена, я тебя убью сейчас. Приезжай на выходные, я тебе всё расскажу. Или, хотя бы, завтра мне позвони. Мы, правда, недавно легли, а завтра работать.
Я с ней поспешно распрощалась, на этот раз сестрица даже не возражала, молчала, видно, свыкалась с полученной информацией. Я телефон выключила, на этот раз полностью отключила, и вернулась в спальню. Емельянов ворочался и возмущённо сопел. Я его обняла, к спине его прижалась и шёпотом сообщила: