— Нет. Я ненавижу молоко — то есть, всей душой ненавижу молоко.
Вэл усмехнулась:
— Ладно, тогда я не пойду, — Она оглядела мой пустой стол, без семейных фото и даже подставки для ручек, — Парень, который обычно сидел в этой кабинке… его звали Трэкс.
— Трэкс? — спросила я.
— Скотти Трэкслер. Боже, он был милый. Он тоже переехал. Вообще ушел. Я думаю, он теперь в другом агентстве, — Она вздохнула, ее глаза видели что — то, что я видеть не могла, — Он мне нравился.
— Мне жаль, — сказала я, не зная, чего еще можно добавить.
Она пожала плечами.
— Я научилась не привязываться ни к кому здесь. Мэддокс управляет жестко, и немногие агенты могут вынести это.
— Он не пугает меня, — сказала я.
— Я ему не скажу, что ты говорила это, иначе он правда не отстанет от тебя.
Я почувствовала, что мое лицо пылает так, что это заметила Вэл и сузила глаза.
— Ты краснеешь.
— Нет, не краснею.
— А сейчас врешь.
— Это все кофе.
Вэл уставилась мне прямо в глаза.
— Ты не сделала ни глотка. Что — то, что я сказала, тебя смутило. Мэддокс… не отстанет…
Я отодвинулась под ее прямым взглядом.
— Ты живешь в центре.
— Нет, — сказала я, покачав головой. Я не отрицала место, где жила, но я знала, что она скоро узнает. Черт бы побрал иметь друзей, которые по жизни федеральные следователи.
— Мэддокс — твой сосед, да?
Я закачала головой еще быстрее, оглядываясь.
— Вэл, нет… перестань…
— Охренеть. Ты шутишь. Мэддокс — твой парень на ночь! — прошипела она, слава Богу, понизив голос до шепота.
Я закрыла лицо руками и уронила лоб на стол. Я услышала, как она перегнулась через кабинку.
— О, Господи, Лиис! Ты же чуть не умерла, когда увидела его? Как ты могла не знать? Как он мог не знать? Он нанял тебя, Бога ради!
— Я не знаю, — сказала я, поворачивая голову из стороны в сторону, мои пальцы вцепились в край стола. Я села, потянув за тонкую кожу под веками, — Меня поимели, да?
— Насколько я знаю, по крайней мере, однажды, — Вэл встала, и ее значок закачался.
Она ухмыльнулась, глядя на меня, и ее длинные тонкие пальцы скользнули в карманы.
Я посмотрела на нее в отчаянии:
— Просто убей меня. Избавь меня от моего унижения. У тебя есть пистолет. Ты можешь это сделать.
— Зачем мне это делать? Это лучшее, что случилось в этой команде за годы. Мэддокса уложили.
— Ты же не собираешься рассказывать кому — нибудь, правда? Обещай мне.
Вэл состроила гримасу.
— Мы же друзья. Я не буду этого делать.
— Это правда. Мы друзья.
Она вытянула шею ко мне.
— Почему ты со мной говоришь так, будто я душевнобольная?
Я моргнула и покачала головой.
— Извини. У меня сегодня худший день в жизни.