поможет нам уехать в Россию.
Долго спорили и разбирали все условия, при которых можно вырваться на родину.
— Куда захочет, туда и направит нас эта самая АРА, если мы с ней свяжемся, возьмет и отправит к Деникину, — говорил Ванюша. — Тогда доказывай, что ты не верблюд.
Виктор настаивал:
— Я врач, подполковник французской службы, имею все основания возглавить этот отряд, и я гарантирую, что все пройдет благополучно.
— Так-то так, — раздумывал вслух Ликанин, — но мы ведь не хотим быть санитарами в твоем отряде, а хотим драться с белогвардейцами Нам бы только добраться до Советской России, а там — айда в Красную Армию.
— Правильно, — подтвердил Ванюша. — Пулеметчики, наверное, для Красной Армии пригодятся. Эх, и покосили бы мы белогвардейскую сволочь!
Незаметно для себя они прошли Мариньи-ле-гран и повернули через речушку на Курсель. По пути все-таки договорились, что есть смысл организовать санитарный отряд и с красным крестом на рукаве отправиться в Россию.
Завершив круг и придя в Плёр со стороны Курсель, окончательно решили, что организацию санитарного отряда берет на себя Виктор Дмитриевский. Он будет записывать всех желающих, а Михаил и Ванюша взялись вести работу среди легионеров, чтобы они поддержали их идею.
— Ну, за дело, товарищи, — сказал Виктор, и, крепко пожав руки друг другу, они расстались.
Виктор Дмитриевский съездил в Париж и добился согласия у французского командования и у представителей АРА на организацию санитарного отряда и отправку его в Россию. Ванюша и Михаил сразу записались в этот отряд. Кроме них записались Степан Кондратов, Петр Ермаченко, Протопопов, Семин, Круглов... — всего двадцать два человека. Дмитриевский решил, что отряд можно считать уже организованным.
Начались сборы и приготовления к отправке. Наметили день для отъезда в Марсель. А там — на пароход. Решили ехать через Париж...
Плёр тепло проводил уезжающих. Добрым напутствиям и пожеланиям не было числа. Многие женщины с грустью расставались со своими постояльцами. Маргарита Пиньяр, прощаясь с Мишей Ликаниным, даже всплакнула, глядя на нее, всплакнула и ее дочка Катрин. Маргарита смущенно засовывала в карман Мише синенькие, обшитые кружевом носовые платочки — на память.
Думал ли Ванюша, что так неожиданно быстро и, главное, легко осуществится его давняя заветная мечта! Невольно вспомнились события, пережитые на французской земле. Ля-Куртин, бои и снова бои, госпитальные койки, и — нестерпимое, всепобеждающее желание вернуться на родину, чтобы драться за нее не на живот, а на смерть. Неужели все эти мучения позади?! Ванюша никак не мог поверить в случившееся, и только стук вагонных колес обращал его к реальной действительности, напоминая истосковавшейся Ванюшиной душе, что он едет домой, в Россию!