— Ну да, — сказал Ирвинг. — Будешь похож на придурка с правами.
Поли, ты собрался вечно сидеть и любоваться этим косяком или, наконец, его
раскуришь?
На какое-то время я перестал курить траву. Я называл офицера Кафферти «сэром». Я
сделал себе деловую стрижку, которая разбила мое сердце и наполнила радостью
материнское. Когда я сдавал параллельную парковку, то коснулся бампера машины,
стоявшей сзади, но офицер все равно выдал мне права.
— Я доверяю тебе, сынок, — сказал он.
— Спасибо, сэр, — ответил я. — Я вас не подведу.
Когда мне исполнилось семнадцать, родители устроили вечеринку в нашем доме, дорога перед
которым теперь была заасфальтирована — прогресс не стоял на месте. Астрид,
разумеется, была среди приглашенных. Она вручила мне собственноручно связанный
свитер, который я сразу надел, несмотря на августовскую жару.
Мама подарила мне романы Кеннета Робертса в твердых обложках (и я
их действительно прочитал). Энди — Библию, переплетенную в кожу (которую я тоже
прочел, в основном ему назло), с моим именем, вытисненным золотом. На форзаце
он написал цитату из Откровения, 3: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит
голос Мой и отворит дверь, войду к нему». Содержавшийся в ней намек на то, что
я Отдалился От Церкви, имел под собой определенные основания.
Клер, которой исполнилось двадцать пять лет и которая теперь
преподавала в школе в Нью-Гэмпшире, подарила мне шикарную куртку. Кон,
скуповатый, как всегда, преподнес шесть наборов гитарных струн. По крайней
мере, не самых дешевых.
Мама внесла торт, и все затянули традиционную песню. Если бы там
присутствовал Норм со своим рок-н-ролльным голосом, он скорей всего задул бы им
свечи. Но его не было, и их задул я сам. Пока мама раздавала угощение, я вдруг
сообразил, что ничего не получил от папы и Терри — даже хипповского галстука
они мне не подарили.
После торта и мороженого (клуб-ван-шок, разумеется) я заметил, как
Терри с папой переглянулись. Папа посмотрел на маму, и она нервно
полуулыбнулась в ответ. Только сейчас я задним числом вспоминаю, как часто
видел на ее лице эту нервную улыбку, когда ее дети один за другим оперялись и
уходили в большой мир.
— Пойдем-ка в амбар, Джейми, — сказал отец, вставая. — Мы с
Терренсом кое-что для тебя приготовили.
«Кое-что» оказалось «Фордом-Галакси» 1966 года. Он был чистенький,
лакированный и сверкал, как лунный свет на снегу.
— О Боже, — пролепетал я, и все засмеялись.
— Кузов был нормальный, но с мотором пришлось повозиться, — сказал
Терри. — Мы с батей отшлифовали клапаны, поменяли свечи, поставили новый
аккумулятор и все такое.