Беркутов, шокированный услышанным, подавлено молчал. Он-то предполагал, что предстоит вести оперативную работу, участвовать в схватках с рвущейся через кордон нежитью, а вместо этого предстояла пассивная служба в непонятном качестве. То ли исполняя роль живого щита, то ли ещё похуже.
— В общем, так. — Славин пригладил короткий ёжик. — Мы тут с Самшитовым посоветовались, и решили, что стажировку пройдёшь во взводе прапорщика Казанцева.
— Что значит: «во взводе»? — Изумился Беркутов.
— То и значит, что под его непосредственным руководством. — Отчеканил Василий Львович. — Как тебе известно, все солдаты служат по контракту. И, несмотря на отсутствие высшего образования и кучи по большей части бесполезных на фронтире знаний, Казанцев даст фору десятку таких зелёных юнцов, как ты. Кстати, через полтора месяца он увольняется по выслуге лет. Уже присмотрел домик на берегу Байкала, так что, если проявишь себя с лучшей стороны, скоро примешь командование.
— Слушаюсь, господин подполковник. — Вскочил Иван.
— Сказано же: не мельтеши. — Отмахнулся Славин. — У нас тут по-простому. Либо ты мужик — либо нет. Чай, не столица.
Вечером Беркутов направился в одно из трёх питейных заведений. Из-за близости границы, алкоголь стоил сущие гроши. Да и то, это касалось привозных марок виски и коньяка. Медицинский спирт подавали бесплатно. Вернее, у дальней стены располагались несколько кранов, из которых, просто надавив на рычаг, можно было получить стограммовую порцию чистого ректификата. На пустующей сцене стояло одинокое пианино. Из расположившихся по краям колонок негромко лилась музыка, и несколько пар танцевали.
Что удивительно, пьяных не было совсем. Иван подумал, что когда хмельное доступно, теряется его привлекательность. Впоследствии он узнал, что забулдыги в карантинной зоне долго не задерживались. Хочешь пить — сколько угодно. Благо, в нынешней ситуации, а, тем более в этих местах, сия процедура скорее способствовала долголетию, чем наоборот. Но, если привычка перерастала в болезнь — то, контракт разрывался незамедлительно. Впрочем, никаких штрафных санкций к провинившемуся не применялось. Все понимали, что соседство с самым ужасным из того, с чем до сих пор сталкивалось человечество, не может не накладывать отпечаток на психику, живущих на переднем рубеже.
— Пива. — Попросил Беркутов, приблизившись к стойке.
— Пожалуйста. — Бармен, сутулый мужчина с покатыми плечами борца, водрузил перед ним кружку с белоснежной шапкой пены. — И, наклонившись, произнес, не повышая голоса. — В наших краях считается хорошим тоном в день приезда угостить всех выпивкой.