Квадрат начинает вращать приводное устройство – под покрытым фольгой помостом магниты скользят по тросикам – от центра к краям. Захваченные их полем капли желатина, словно живые, ползут по фольге, за ними остаются влажные дорожки. Камера ходит из стороны в сторону, глядит то на один ком вязкой полупрозрачной массы, то на другой. Они разбегаются от исторгшего их серебристого сосуда…
Олег отключил камеру и выдохнул:
– Ф-фух-х… кажется, все получилось.
– Всё, что ли? И ради этого столько трудов? – Проводник был разочарован. – А я-то думал…
– Нет, это не всё. Теперь «графиня». Вот банка, налей туда воды и бросай «сувенир», пусть растворяется.
– А, да… Не обманул, значит? В самом деле тебе моя «графиня» только для этого?.. Это ж сколько ты денег в свою киносъемку ввалил, страшно представить! Эх, было бы у меня столько…
– И во что бы ты их вложил? – поинтересовался Олег.
– Да уж не стал бы вот этак-то на ветер швырять! Или это для чего-то важного было нужно? Расскажи.
Олег поднял палец – ему показалось, что сквозь мирный шум дождя пробиваются звуки выстрелов… Вот снова… и снова – уже близко! Квадрат тоже услышал, схватил ружье и бросился к двери.
* * *
Белое здание научного центра казалось особенно маленьким под лиловым тяжелым небом. Дождь срывался, лил холодными струями, потом так же внезапно прекращался, грохотал гром, над Сектором совсем рядом сверкали зарницы.
«Фердинанд», скрипнув рессорами, встал у белого здания. Делягин показался на крыльце, поспешил навстречу Алехину, спрыгнувшему на асфальт.
– Что за ЧП? Докладывайте.
– Товарищ капитан, группа Баргозова была обстреляна в Секторе. Потеряли пацана из последнего призыва… Э, виноват! Я хотел сказать, одного из тех лаборантов, что с неделю как зачислены в штат. Из Москвы который.
Алехин нахмурился – как раз этот парень, Олег Свирцев, ему нравился, все собирался побеседовать, выяснить, что лаборант думает о работе Баргозова, разузнать, почему его биография закрыта для просмотра… не успел! А теперь вряд ли удастся.
– И как это случилось? Он убит? Застрелен?
– Профессор лучше расскажет. Потому что я толком не разобрался. Какие-то «вольные», то ли бандиты, то ли браконьеры… – Делягин утер мокрый лоб. Он добросовестно расспросил Баргозова, но ничего не понял. Поэтому позвонил капитану – пусть начальство голову ломает.
Алехин кивнул и побежал на второй этаж. Профессор открыл почти сразу – видно, ждал. Кивнул в ответ на приветствие и пригласил в кабинет.
– Что случилось? Мне мой офицер толком ничего не объяснил.
– То и случилось. Сектор – опасное место. Счастье, что инцидентов вроде сегодняшнего уже давно не случалось. – Профессор хмурился и отворачивался. Рассказывать ему не хотелось, потому и пустился в долгие рассуждения. – Вы же видите, что мы всегда ходим за Барьер большой группой. Для работы хватило бы и двоих: один снимает показания приборов, другой страхует. Однако всегда есть риск нарваться на людей из группировки.