— Я расплатилась за эти стихи семью годами одиночества, — тихо оправдывалась Ольга.
— О! Снова ты ищешь внешние причины, подружка. А в душу свою ты заглядывала? Посмотри — может быть, увидишь много неожиданного.
— Ты ведь знаешь, чем я еще расплатилась…
— Знаю? Ребенком, которого ты убила и о котором Захаров даже не подозревал? Да?
— Да…
— И в этом виноват он один?
— Не будь жестокой, Таня.
— А ты не будь так похожа на свою мать, которая сначала всеми силами разрушала то, что могло бы быть с единственным и любимым, а потом с полнейшей покорностью согласилась на все, что предложила жизнь.
— Не каждому повезло так, как тебе, — едва слышно произнесла Ольга.
— Повезло? Никто не знает, сколько пришлось изменить, сколько переломать в себе, прежде чем мы с Мишей «притерлись».
— Вы прекрасно понимали друг друга уже тогда, в круизе.
— Нет, Оля, тогда я еще его не любила, — призналась вдруг Татьяна. И, помолчав, добавила, — тогда я еще вообще не знала, что значит — любить.
Тогда… Тогда жизнь казалась понятной и бесконечной, как звездное небо.
«Нахимов» шел по ночному морю, полностью соответствовавшему своему названию — Черное.
Ночь выдалась ясная и романтическая.
— Оля, ты не желаешь искупаться? — спросила Татьяна, наблюдая, как веселые путешественники плавают и барахтаются в бассейне.
На пароходе было два бассейна: по одному на кормовой и носовой палубах. И если утром в них шумно плескалась малышня, а днем — пожилые пассажиры, то к вечеру маленькие и старенькие купальщики куда-то исчезали, уступая место веселой и неугомонной молодежи.
Палубы превращались сначала в ночной развлекательный клуб, потом — в танцплощадку и, наконец, в общество «ночных водоплавающих», как заметил однажды Миша.
Путешествие было настоящим раем для влюбленных и молодоженов. А Оля чувствовала бы себя несколько одиноко и неуютно если бы не подружилась с Таней. Но, похоже, Таня нравилась не только ей. Рыжеватый студент-прозаик пытался оказывать ей знаки внимания при каждом удобном случае…
— Ты слышишь меня, Оля? Давай, искупаемся!
— Давай.
Девушки быстро сбросили махровые халатики, и Оля почувствовала прикосновение свежего морского ветерка к телу, едва прикрытому бикини.
Вода в бассейне казалась теплее воздуха. Уютно и ласково она обняла тело, придав ему желанную легкость.
Ольга умела плавать, хотя, конечно, не так, как Миша, выросший на Волге. Но в небольшом бассейне показывать класс было невозможно: все оказывались тут в равных условиях.
Светил прожектор, придавая лицам парней и девушек фантастический оттенок, и тоненькая Таня с тяжелым узлом гладко уложенных мокрых волос напоминала Аэлиту. Миша был рядом с ней, и они вполголоса разговаривали. О чем — Ольга не слышала из-за плеска воды.