— Нужно будет сообразить, — она наморщила лоб, притворно впадая в глубокую задумчивость.
— Тебе идут даже морщины. Ты будешь прекрасна и в старости.
— Ничего не скажешь, замечательная перспектива!
— И замечательно, что тебя зовут Ольга!
— Обычное имя.
— Нет, не обычное. Когда-то Пушкин послал поэту Ленскому девушку с таким же именем. «Я люблю Вас, я люблю Вас, Ольга», — вдруг пропел Алексей, подражая голосу Козловского.
И девушке было непонятно, чего больше в этой выходке: шутки или правды.
В окно смотрело ночное московское небо, холодное и неприветливое.
— О чем ты задумалась, подружка? — спросила Таня.
— О нем.
— Ты не раздумывай, не выстраивай скучных схем, а прислушайся-ка лучше к себе, к душе своей. Понимаешь, жизнь всегда права. И она всегда нас ведет за руку, надо только чувствовать — куда.
— Спасибо, Танюша. Я, пожалуй, пойду.
— Поздно уже. Может, у нас заночуешь? Позвони домой.
— Нет. Доберусь как-нибудь. Пока. Выздоравливай, — Ольга чмокнула подругу в щеку.
— Постараюсь, — грустно улыбнулась Таня.
На последнем этаже горело единственное окно — в кабинете Юрия Михайловича.
Лифт, к счастью, работал. Усталая Ольга прислонилась спиной к стенке и даже прикрыла глаза. Механизм, пошумев, остановился. Стараясь не стучать каблуками, Ольга подошла к двери, которая открылась до того, как она нашла ключи в сумочке.
— Оленька, наконец-то, — Юрий Михайлович смущенно улыбался. — А я слышу — лифт открылся, и думаю — это кто-то из моих девочек.
— Да, это я, — только и сказала она, проходя в прихожую.
«Он сказал: «Кто-то из моих девочек», значит Маши еще нет. Значит она с Алексеем», — от этой догадки Ольга неожиданно почувствовала себя разбитой и старой. Сердце сжалось в комочек. «Но я же сама во всем виновата. Теперь я — чужая жена. Господи, как глупо звучит…»
— Оленька, где ты была?
— У Тани.
— Но могла хотя бы позвонить.
— А твоя дочь тебе позвонила? Или для нее это не обязательно? — Ольга удивилась заносчивому тону собственного голоса.
— Ладно, ладно. Уже полночь. А завтра — снова на работу. Пора спать.
— Ты разве не выспался?
— Правду говорят — чем больше спишь, тем больше хочется…
— Мне нужно принять душ.
С этими словами она уже открывала дверь ванной.
Вода горячая, потом — холодная… В старину говорили: все уйдет, как вода.
Не уходит.
Когда-то она читала, что жидкость уносит негативную информацию, как бы облегчает душу. Теперь она убеждалась, что это не так. И с ученой беспристрастностью добавляла: «Слишком много накопилось негативного».
Она снова чувствовала себя обиженной, покинутой на произвол судьбы, вынужденной полагаться исключительно на собственные «птичьи» силы.