— Я мечтала денег много иметь и мужа иностранного заполучить, — снова заговорила Вера, уставившись куда-то в угол, словно забыв о Рите. — Для этих целей эта работа была самое то. А по сравнению с теми ублюдками, с которыми меня жизнь сводила в квартире папаши… мои клиенты были настоящими кавалерами. Правда, старые, в основном. Но старость, не порок. Так ведь?
Вера спросила скорее саму себя, ухмыльнулась, поправила выпавшую прядь, сунув её за ухо, и продолжила.
— Потом увидела Жанку у Седого. Жалко её стало… я вообще мужиков ещё с самого детства терпеть ненавижу… а тут совсем ребёнок. Думала ей лет двенадцать… и сидит почти голая, в грязном кресле этого дешёвого сутенёра… босые детские ножки на заплеванном коврике… тьфу! Вспомнила себя в этом возрасте… Да уж… Так вот. Отдала я Седому какие-то бабки, не помню уже сколько… и забрала Жанку к себе. Ей, правда, не двенадцать, а семнадцать было. Но всё равно… Провинциалка. Всего боялась. Я кинула её в ванную. Короче, накормила, обогрела… А потом ты знаешь. Попался Дитер, ну и…
— Да, Дитер… — проговорила Рита, воспользовавшись Верочкиным замешательством, — он такой… извращенец, психопат… бьёт Жанку…
— Что ты говоришь? Какой ужас… кто бы мог подумать, — Вера говорила спокойно, потягивая сигарету, совершенно не обеспокоившись Жанкиным положением. — А выглядел таким респектабельным и тихим. Что же она не бросит его?
— А ты сама её спроси… лично я не знаю.
— Да, брось, Рита… ты же умная женщина… Жанка выросла в строгости. Ей надо, чтобы её били. НАДО! — Вера сказала последнее слово нарочито громко, желая подчеркнуть свою уверенность в том, что Жанку надо бить.
— Я ещё тогда, когда она у меня жила, поняла… если с ней ласково, она начинает выпендриваться. А дашь по заднице, и послушная, и благодарная. Ей нравится роль бедной девочки. Чтобы ни о чём не думать, ни о чём не заботиться, ни за что не отвечать. Кто-то же должен решать проблемы. Лишь бы её не трогали. Да и наказания воспринимает, как должное. Сначала её мамаша турсулчила, как сидорову козу, и воспитывала по-спартански. Думаешь, сладко ей у матери жилось? От добра добра не ищут. Сбежала в Москву разгонять тоску. Просто с матерью там тоже было не всё сладко… Подробностей не знаю, она не рассказывала… Жанка не больно разговорчивая… — Вера усмехнулась и глянула на Риту.
— Да, уж… ничего не скажу, — поддержала та, — мне она тоже почти ничего не говорила. Что-то я сама догадывалась, а что-то Жанка по пьяни выдавливала из себя, да и то, только про художества Дитера, а про мать никогда ничего не рассказывала… ты права…