— Ладно, — улыбнулась я. — Последний раз только уколю, — я потянула его нижнюю губу зубами, слегка прикусывая, и поцеловала. — Все, больше не буду.
— Так можно, — довольно сказал Майкл, обнимая меня. — В постели ты можешь быть самой настоящей мегерой. Я не против.
— Чтобы затащить меня в постель, тебе понадобится что-то большее, нежели пара сладких словечек.
Я весело подмигнула ему, выкрутилась из его объятий и направилась к нашему столику, где Мэтт что-то увлеченно рассказывал Мел. Майкл еще шире улыбнулся и проследовал за мной. Вечер проходил просто замечательно. Рука Майкла все время покоилась на моей талии, а моя голова даже пару раз устраивалась на его плече. Мы выглядели этакой влюбленной парочкой в день святого Валентина. И я испытывала сильнейшее внутреннее удовлетворение от всего происходящего. Но потом я решила поинтересоваться, что Майкл делал в Вашингтоне…
— Как прошла поездка в Вашингтон? Как там Капитолий? Все стоит? — спросила я его.
— О, да, малышка, стоит. А иногда еще и падает! Представляешь, выставил классных цыпочек в одних трусах из дома, когда сам же пригласил их перепихнуться. Ни себе, ни людям... — возмущенно ответил за Майкла Мэтт.
Мэтт резко замолчал, видимо, узрев мое гневное лицо. Цыпочки, значит. Козел! Я спокойно встала, на лице ни единой эмоции, и пошла в сторону туалета. Главное, не расплакаться при всех. Решила довериться кому-то в первый раз, и пожалуйста!
— Ники! — крикнул Майкл.
Я показала ему средний палец и скрылась за дверью уборной.
— Ники, стой!
Он вошел следом за мной. Тупая дверь, могла бы и закрываться!
— Ники…
— Не хочу тебя слышать, — закричала я и закрыла уши руками.
Он зарычал и пригвоздил меня к стене. Я даже испугалась на минуту. Майкл прижал меня своим телом и поднял руки вверх, крепко сцепив их вместе.
— Как мне это все надоело! Да, я хотел трахнуть тех девушек. Хотел, ясно? И трахнул бы их, если бы не ты!
— Я-то тут причем? Я, что ли, твои яйца держала? Шел бы и трахался с кем угодно! Плевать! Меня только отпусти, — попыталась высвободиться я, но он лишь усилил хватку.
— Ты и держала мои, как изволила выразиться, яйца! Мысли о тебе не дают думать, ничего не могу делать. Я хочу тебя, Ники Кросс, — жарко прошептал он и поцеловал меня в шею. — Хочу только тебя.
— Козел… — Дыхание вырывалось из приоткрытых губ, пока он спускался поцелуям ниже, до ложбинки между грудями.
— Согласен. На все согласен. Только прости меня и поверь мне.
— Верю, так и быть. Но если ты намылишь свои яйца к какой-нибудь курице, пока мы в отношениях, я тебе их отобью. Шпильки ты видел!