– Я вполне профессиональна, – не унималась Анджелина.
– Естественно. – Колин изо всех сил постарался не расхохотаться.
– Ты противный до ужаса, и из-за тебя моя игра будет точно такой же.
– В кои-то веки мы с тобой хоть в чем-то согласились. – Он уже забыл, как они пикировались. Это всегда походило на словесные шахматы.
– И не раздражай меня. Не то я в отместку сыграю не одну, а несколько вещей.
– Тогда я исполнюсь чувством восхищения перед твоим талантом. Во всяком случае, пока ты будешь играть.
Она положила руки на клавиши из слоновой кости.
– Я должна сосредоточиться.
Когда Колин переворачивал страницу, она слегка наклонилась вперед и взяла ошибочный аккорд, но тут же исправилась.
Через несколько тактов он сказал:
– Я видел, как ты разговаривала с моей мачехой.
Анджелина не отрывала глаз от нот.
– Маркиза расписывала твои положительные качества.
Он улыбнулся:
– Да неужели? Какие именно?
– Хм. Она сказала, что ты пьешь как лошадь, что за тобой тянется хвост из бывших любовниц с разбитыми сердцами.
– Маргарет никогда бы не стала меня чернить.
– Значит, отрицаешь, что ты шалопай? – Анджелина явно подзуживала его.
– У меня прекрасная репутация.
Она искоса поглядела на него.
– Что-то я в этом сомневаюсь.
– Интересно, почему? У тебя нет доказательств обратного.
– Мне прекрасно известен такой тип людей, – с горечью произнесла Анджелина. – Я думаю, ты слышал об этом.
Колин опять наклонился над ней и расправил ноты.
– Я не Брентмур.
Она ошиблась клавишей и поморщилась.
– Извини. – Ему не стоило упоминать это имя. Вероятно, для нее это был болезненный опыт. – Ты чудо, так что продолжай играть.
– Забавно! Получить ободрение от шалопая и повесы.
Нужно как-то защищать себя, но правда оставалась правдой. Господи, сколько раз он заявлялся домой пьяным в стельку, неспособным даже стянуть сапоги, напрочь забывая об актрисах, которых притаскивал с собой! Но в лондонском мирке существовали как повесы, так и откровенные мерзавцы. Он никогда не опускался до уровня вторых.
Его мысли прервал раздраженный окрик герцогини:
– Анджелина, будь внимательнее!
В ответ девушка поджала губы, словно борясь с собой. Мать казалась ей сущим наказанием со своими правилами приличий.
И тут же Колин вспомнил о Брентмуре: как Анджелину угораздило познакомиться с этим развратником? Почему Уайкоф не положил конец их знакомству? Почему не запретил дочери общаться с таким распутником и мерзавцем? Все это было неподвластно его пониманию.
Да, Колин не отрицал: он сам шалопай и повеса, но всегда держался подальше от целомудренных девиц, прежде всего потому, что ценил свой холостяцкий статус.