— Идем? — Кирилл протянул руку. — Я покажу тебе одно интересное местечко. В свое время я там прятался.
— Прятался? — Глядя на этого крайне самоуверенного типа, сложно было представить, что он способен был от кого-то прятаться.
Зачем?
— Прятался, — подтвердил Кирилл. — Я… диковатым был. Вообще все сложно… И раз уж все успели тебе в жилетку поплакаться, то и я не буду исключением.
— Откровенность?
— Откровенность за откровенность. Считай, сделка.
— Ты все… на сделки переводишь?
— Стараюсь. — Он шел медленно, подстраиваясь под шаг Жанны. — Когда условия сделки понятны обеим сторонам, многое становится проще. Очевидней. Поэтому откровенность за откровенность. Я рассказываю о себе. А ты — о себе.
— Что именно?
— Что захочешь. — Он улыбался широко, глянцевой улыбкой, которая была ненастоящей.
— Прекрати, — попросила Жанна.
— Что прекратить?
— Так улыбаться, как будто… не знаю… мне когда кредит давали, то служащая вот точно так же улыбалась.
— Аргумент, — хмыкнул Кирилл. — Я не банковская служащая… но один хрен, разница невелика. А у тебя чутье неплохое. Обычно люди эту улыбку за улыбку и принимают.
— А на самом деле…
— Маска. Одна из многих. Вообще-то все люди носят маски, но редко кто дает себе труд признаться в том. Ты вот притворяешься хорошей девочкой.
— А на самом деле я плохая?
— Нет, но… маска обязывает. Как часто тебе приходится делать то, что не нравится тебе, но соответствует твоему образу?
Он взял Жанну за руку. Пальцы его были теплыми, жесткими.
— Я так не…
— Тише, — Кирилл прижал палец к губам. — Давай разберемся. Тебе хочется уехать, но ты осталась. Хорошая девочка не бросит умирающую родственницу. И человека, с которым у нее договоренность, пусть даже человек этот подозрителен весьма, а родственница ведет себя как последняя скотина.
— Ты… я… я вам должна. Ты сам знаешь.
— Должна? — Кирилл приподнял бровь. — Ты о деньгах… но видишь ли, дорогая Жанна, тебе эти деньги дали. Ты не подписывала никаких бумаг, не давала расписок, обязательств… и в теории можешь просто-напросто послать меня с этим долгом куда подальше. А вместо этого ты послушно терпишь хамство Алиции, Аллочку с ее претензиями, Ольгины щенячьи укусы… Меня тоже терпишь, хотя больше всего на свете тебя тянет собрать вещички и сбежать. Плохая девочка так бы и поступила. Но хорошая терпит…
— Ты… издеваешься?
— Нет. Проясняю ситуацию.
— То есть я хорошая, а ты плохой?
Кирилл покачал головой:
— Я не плохой. Я расчетливый приспособленец. — Прозвучало почти гордо. И Жанна не нашлась что ответить. Меж тем Кирилл свернул на боковую дорожку, и аллея с фонарями осталась позади. Он вел ее по саду, выбирая тропинки, в темноте почти неразличимые. И постепенно ускорял шаг.