– Почему Коннер им помогает? – спросил Роден. – Я бы послал их подальше.
– А я бы их накормил, – сказал Тобиас и усмехнулся. – Взял бы самое тухлое мясо и дождался, пока у них заболят животы.
– Это дипломатия, – пояснил я, раздраженный тем, что они этого не понимают. – Это все, что Коннер может сделать прямо сейчас, и ради всего святого, будем надеяться, что это поможет. Вперед.
Они пошли за мной по тайному ходу, и мы оказались у двери, спрятанной за гобеленом в кабинете Коннера. Я полагал, что там они и собираются говорить без посторонних. Голоса будут приглушенными, но нам будет слышно практически каждое слово.
Тобиас прошептал:
– Если они сначала сядут есть, это надолго.
Мы терпеливо ждали. Невозможно определить, сколько прошло времени, у меня болела спина и устали ноги, так что мне, видимо, показалось, что все длилось дольше, чем на самом деле. Тобиас и Роден хотели было сесть, но я напомнил, что какую позицию они займут, в такой им и придется остаться после прихода Коннера и Вельдерграта, ибо малейший шум может нас выдать. Так что все мы остались молча стоять.
Спустя очень долгое время мы услышали голос Коннера, входящего в кабинет.
– Я всегда считал, что плохие новости лучше получать на сытый желудок. Вы не согласны?
– Плохими новости будут лишь в том случае, если вы замешаны в чем-либо непозволительном.
Я сжал кулаки, возмущенный высокомерием Вельдерграта. Даже если он прав в своих подозрениях, Вельдерграт еще не король и не имеет права допрашивать Коннера.
Мы услышали, как скрипнул стул Коннера, когда он сел, а затем предложил сесть Вельдерграту.
– Вам следует объясниться. Вы обвиняете меня в чем-либо непозволительном?
– Нареченная принцесса вчера ужинала с вами, верно?
– Да. Она прелестная молодая женщина.
– Она расстроена вестью о смерти короля, королевы и принца Дариуса.
– До нее дошли лишь слухи.
Вельдерграт фыркнул.
– И вы, и я знаем, что это не просто слухи, а факт. Очевидно, что вы не могли подтвердить или опровергнуть их, но она сказала мне кое-что еще. Кое-что, что я нахожу очень странным. Вы сказали ей, что, возможно, принц Джерон жив.
– Я верю, что это так и есть.
– Мы отправили трех регентов в Изел, чтобы это выяснить. У вас есть известия от них?
– Нет.
– Тогда как же вы пришли к такому ошеломляющему заключению?
Коннер немного подумал и сказал:
– Дорогой друг, вас, кажется, угнетает такая возможность. Неужели вы не понимаете, какое это было бы великое счастье для страны, если бы принц Джерон был жив? Род Экберта продолжился бы, а Картия была бы спасена от неизбежной войны. Это была бы самая лучшая новость, но вы, как видно, так не считаете.