— Борис Захарович, — обратилась к Дерябину Аня, стараясь скрыть свою растерянность. — Я ничего не понимаю, но эти туфли я видела на технике, которого вы ищете… Знаете, на том, что пониже ростом и посерьезнее…
— Прежде всего ботинки рассмотрели? — насмешливо заметил инженер. Какая тонкая наблюдательность! Кроме того москвича, что «посерьезнее», никто таких носить не может?..
— Нет, нет, — быстро заговорила Аня, боясь, что ей не поверят. — Я эти смешные туфли не могла не заметить… Хорошо помню… Даже царапину на носке…
— Понятно, понятно, — перебил ее Дерябин. — Верю. Но тогда действительно можно предположить, что эти молодцы по какой-то одной им ведомой причине решили перелезть через забор, причем предварительно сняли ботинки. Один из этих любителей приключений второпях потерял их. Значит, — веско добавил он, эти юнцы не могли остаться в летающей лаборатории…
Инженер задумался, посмотрел на ботинки, казавшиеся в этой обстановке нелепыми и смешными, и, устало взмахнув рукой, сказал дежурному:
— Расследуйте всё это дело. Узнайте, кто в эту ночь стоял на посту, допросите разводящего. Позвоните в Москву: может быть, эти молодцы уже прибыли в институт.
Он взглянул на часы и снова подошел к приборам. Сейчас должна начаться очередная передача. При первых испытаниях установка должна работать, включаясь каждый час.
Вспыхнула контрольная лампочка: это автоматически включается приемник. Завертелись диски с бумажными лентами, на которых сейчас будут записываться наблюдения автоматов, установленных в летающей лаборатории. Пока же перья оставляли на лентах длинный спокойный след.
Поярков подошел к радисту, дежурившему за столом пеленгации.
— Где сейчас находится лаборатория?
Тот почтительно встал и молча указал карандашом на карту.
Острие карандаша упиралось в точку, лежащую в море к югу от мыса Форос.
— Как вы думаете, Борис Захарович, — обратился к Дерябину конструктор. Может быть, нам удобнее всего провести сейчас испытания по седьмому пункту программы?
— А не боитесь? — с улыбкой спросил Дерябин. — Вдруг что-нибудь случится до основных испытаний на больших высотах?
— Нет, — твердо сказал Поярков. — В этом деле я всецело полагаюсь на вас.
Дерябин помедлил, затем испытующе взглянул на конструктора.
— Ну что ж, начнем. Сейчас попрошу Алексея Фомича, — сказал он и, круто повернувшись, вышел из комнаты.
«Куда мы летим?»
Бабкин гораздо раньше Багрецова увидел море. Для него это не было неожиданностью. Он знал, что сильный северо-западный ветер скоро домчит летающую лабораторию до моря. Компаса у него не было. Но тень летающего диска пересекала тени от деревьев и столбов, и, сопоставляя их направление и следя за движением тени лаборатории, Бабкин без труда определил, что она направляется на юго-запад. Он ждал, что скоро покажется море, но не хотел об этом говорить Димке. Мало ли что может быть, а вдруг ветер изменится. Зачем понапрасну беспокоить парня?..