— Эй! Отпусти! — я попыталась достать парня рукой, а когда не получилось — ногой, и как следует пнуть. Но он уверенно уворачивался, со смехом рассматривая меня.
— Ваше величество, какая у вас забавная зверушка.
Я прибавила усилий. Не люблю мужчин, которые умеют нравиться. А этот явно знал, как понравиться.
Не красавец, отнюдь, но привлекательный, адово пекло! Высокий, но не громоздкий, как папа, а скорее худощавый. Волосы светлые, но не белые, а как будто медовые. А глаза… Я поймала взгляд мужчины и мысленно ойкнула. Желтые, как у кошки.
— Пусти! — вновь заверещала я и таки пнула незнакомца носком единственной оставшейся на ноге туфли.
На пороге возник отец. Увидев меня, он побелел, но сдержался и сказал:
— Что ж, Ализа, я рад… что ты спешила сюда. Только так я могу объяснить твой внешний вид.
— Папа!
Он меня не слушал, пытаясь удерживать на лице маску спокойствия.
— Позволь тебе представить посла Димитриона, Его светлость Закари Триверса, барона Леож.
Мое сердце ёкнуло, но остановиться я уже не могла.
Да и какая теперь разница? На мне было старое платье такого нищенского вида, что барон, скорее всего, сразу принял меня за бродяжку. Опустив голову и оценив вид, я звучно ругнулась: ворот, за который Леож меня вздернул, потянул за собой изрядно потрепанное в бою со слугами платье, и швы не выдержали, разъехались, обнажая нижнюю рубашку, а на ней — дырку.
— Я тоже так думаю, — ехидно сообщил мне барон, но на пол соизволил поставить.
И то хорошо!
— Что ж, не смею вам мешать, — я поскорее отступила на пару шагов, но отец быстро подошел и взял меня за локоть:
— Подпишешь пару документов и свободна.
— Совсем?
— До завтра, — за короля ответил Леож. — Завтра мы отправляемся в Димитрион.
— А я не хочу! — в лицо данному субъекту выпалила я. — Я лучше!..
— Ализа, — угрожающе вымолвил отец, — еще одно слово…
— И что?!
— И на восток вы поедете в сундуке, — закончил барон.
— Это жестоко! — возмутилась я.
— Ладно, так и быть, я прикажу просверлить дырочки, — улыбнулся Леож, и у меня по спине пробежали мурашки.
«Не дрейфь! — приказала я себе. — Он всего лишь один из многих. И не таких ты ломала!»
— Я не буду ничего подписывать, — спокойно помотала я головой. — Даже не думайте.
— Можете нарисовать крестик, — снисходительно разрешил барон и добавил с ядом в голосе: — Ваше высочество.
Адово пекло! Я уже возненавидела этого грубияна. И где они только таких на востоке выращивают?
Высоко задрав нос, я все же вошла в зал заседаний и приблизилась к столу. Услужливый секретарь пододвинул ко мне длинный свиток и чернильницу с пером. Я мельком просмотрела записи, оценивая перечисленные в документе обязательства сторон, и тихо ахнула, оценив суммы, которые задолжал отец.